Грибы судьбы

Это у нас семейное, говорят, предки наши далекие когда грустили, толпой собирались и выли в небо. А другие сидели и их слушали. Эх, вот бы так же.

Стучусь к деду в подземную дверь, он выбегает весь взъерошенный, да как закричит: «Ты нашла сокровище!». Кислород, что ли, в ящике, спрашиваю. «Нет, – говорит, – круче! Летопись человеческая!». В общем, как я поняла, он как эти проводки свои к ящику присоединил, оказалось, что это огромный компьютер, ну, в смысле, по содержанию своему внутреннему огромный, а так-то ящичек небольшой, ну дык наши предки довзрывные – головастые были, умели много всего в маленькие объемы запихать. Это, говорит, последняя надежда человечества. Запись всего, что люди изобрели и создали до того, как Бетельгейзе снесла нас с лица Земли. Вернее, их. Нас она не снесла, а под землю загнала. И теперь, говорит мой старик, благодаря этому ящику мы снова станем людьми.

Прыгает по своей каморке, с перепугу головой о потолок стучится, волосы взъерошены, лицо красное, глаза бегают.

В общем, так он и окочурился там, в каморкесвоей, в обнимку с этим ящиком.

И тогда-то все и началось.

Глава 2. Назад наверх

– И зачем нам вообще наверх?

– Нам надо вернуться. Там наш изначальный дом, наша родина, которая ждет нас тысячелетиями. И вот наконец пришло время – время, о котором грезили и пророчествовали наши предки.

– Но там же ничего нет. Ни азота, ни темноты, ни воды. Ничего, что поддерживает нашу жизнь… Когда-то там был хотя бы воздух, но теперь и его нет… Это безумие!!! – Аясв поднял к голове правое верхнее щупальце и покрутил им у виска.

– Скоро там станет столько азота, сколько вам и не снилось. Люди заглотили приманку и скоро начнут выращивать грибы. Темнота на поверхности Земли тоже бывает. Есть даже места, где все время темно. А если мы построим навесы, проблем вообще никаких. Что там еще, вода? А кто вам сказал, что ее там нет? Еще неизвестно, где больше воды: там или здесь…

Похоже, у Аясва закончились вопросы, но идея ему все равно не нравилась – поэтому он просто решил «поиграть в молчанку». А поскольку он был Главой Северного Подземелья, его молчание никто не смел прервать. Здор чуть не плакал от обиды.