Сапер

– Эвакуируем больницу! – к военачальнику подскочил Адам, показал зачем-то окровавленные бинты. – Помогите! Нас бомбили!

– Что?! – почти прокричал майор. – Говорите громче, у меня контузия.

Выяснилось, что час назад колонна наткнулась на поваленное дерево. Пока оттаскивали его, машины обстреляли из соседнего лесочка. Военные вступили в бой, открыли ответный огонь, а с другой стороны дороги, из балочки, их закидали гранатами. Двенадцать погибших, семеро раненых. Что почти как у нас – девять трупов, одиннадцать побитых.

Похоже, у Львова действуют диверсанты. Полк Бранденбург-800. Рассказывали нам про них. Прибалтийские немцы и хохлы, продавшиеся фашистам. Все свободно говорят на русском, действуют с выдумкой, часто переодеваются в форму НКВД.

– Майор, дай машину! – Соломоныч наседал на военного, пытаясь выбить транспорт. – Умрут же люди!

– Не могу, приказ, – хрипел тот, размахивая руками.

Вокруг нас собирались беженцы, молчаливая толпа все увеличивалась и увеличивалась. Не выдержал старик вполне так славянской внешности, с военной выправкой.

– На чужой территории, малой кровью… – возмутился он. – Шапками закидаем. Что, закидали?

Все посмотрели на трупы, сложенные на обочине. Рядом несколько человек продолжали копать могилы.

– На фашистской территории еще будем, – набычился майор, принялся орать: – Но что верно, то верно: бардак большой. Воздушной обороны никакой, бензина дали впритык, но Сталин и партия нас учат…

Дальше я слушать не стал, пошел вдоль колонны.

Солдаты вылезли из кузовов, закурили. Майор оружия нам не даст – к бабке не ходи. Значит, надо добыть самому.

Свистнуть винтовку получилось в предпоследней машине. Она была полупустая, бойцы отошли в кусты отлить. Только усатый грузный водитель пинал баллоны.

– Там майор зовет тебя, – я кивнул в сторону толпы.

– Меня? – удивился усатый.

– Народ не верит, что свободных машин нет.

– Так ведь нет! – завелся водила. – Два ГАЗа разбитых по дороге бросили. Налеты, мать их за ногу! Ну сейчас я им скажу…

Мужик убежал, а я залез в кузов.

Что у нас тут? Россыпь «мосинок», патронные ящики, бинокль!

Воровать плохо? Плохо. А хорошо бросать безоружных людей под каток немецкой машины? Чуть ли не половина психов – безобидные умственно отсталые, двух слов связать не могут, головой дергают, мычат что-то – сердце разрывается.

Я схватил винтовку, ТТ в кобуре, патронный ящик. Заметил чью-то мокрую, вспотевшую гимнастерку, с трудом натянул на себя.