Долгая здоровая жизнь

Он, конечно, звонил по телефону, в то время ни у кого не было никаких мобильников, он звонил со служебного, предупреждал, что задержится. Наверное, я не то говорю, наверное, надо по существу, а я про…

– Все правильно. Продолжайте, именно это я и хочу от вас услышать. Мы же с вами не сухие комментаторы, читателям будет интересно и важно все, что помогает погрузиться в атмосферу реализма. Продолжайте, Мария Борисовна.

– Вася пришел… Вернее сказать – его привезли на служебном автомобиле уже во втором часу ночи. На нем лица не было, представляете.

Он был не просто бледным, он был серым. Я таким его потом видела только через десять лет. В гробу. – женщина поморгала, отгоняя завязавшиеся воспоминания об умершем супруге. – Вася держался за сердце, у него уже тогда было слабое сердце.

– Василий Васильевич рассказал вам о случившемся?

– Само собой. Он не мог уснуть, мы с ним сидели вот здесь, на этой кухне и он мне все рассказывал. Курил свои папиросы и рассказывал, а я ему не разрешала курить папиросы, у него сердце было слабое… А утром, не было еще и семи, как за ним приехала тот же самый «УАЗик» и он уехал в управление.

– Что он рассказывал?

Прежде чем начать длинный монолог, Мария Борисовна еще раз вздохнула и долго смотрела перед собой отсутствующим взглядом погруженного в далекие воспоминания человека. Глядя на нее, мне вспомнился мой прадед, рассказывающий о плене в годы Великой Отечественной войны и о том, как пытался уснуть в запертом железнодорожном вагоне с шестьюдесятью четырьмя живыми и тринадцатью мертвыми людьми.

– На его участке в пригороде Ведеска произошло страшное убийство, – говорила госпожа Чернова. – Убили семью из трех человек. Отца, мать и шестилетнего малыша. Сколько лет прошло, а меня до сих пор знобит от того, что рассказал мне муж. Когда он появился на месте преступления, там уже начали работать эксперты-криминалисты и следователи. Первой лежала убитая девушка, она лежала головой в прихожей, а нижней частью туловища – на кухне. Пять ножевых ранений груди, руки и шеи, но несчастная была еще жива.

Ее руки, держащие рану на горле свело судорогой, она даже без сознания не могла разжать пальцы. Это ее и спасло… точнее – продлило агонию. Как бы то ни было – она была еще жива.

– Что могло бы свидетельствовать о том, что убийца – не профессионал? – заключил я, зная ответ лучше госпожи Черновой. Я относительно тщательно изучил материалы этого уголовного дела.

– Скорее всего.

– И тем не менее – его так и не нашли.