Триллер

Меня взяли в реалити-шоу, где в компании второсортных актрисулек и неудачливых бодибилдеров я должен был бороться за дорогущее поместье на юге Франции. Угадайте, кто его получил? Да, я: вежливый красавчик с тихим голосом, который покорил три миллиона домохозяек – именно столько зрителей проголосовало за меня после того, как я объявил, что если получу выигрыш, то подарю его любимым родителям. Как только я произнес эту фразу, придуманную идиотом-сценаристом, мамаши всей страны ахнули, прослезились и кинулись за меня голосовать.

Поместье, конечно, пришлось отдать предкам. Я стал любимцем публики. Мое тривиальное имя переделали в романтичного «Пьеро». Мне предлагали какие-то съемки, за которые я брал авансы и тут же все просаживал на бухло и девок. Чего греха таить: мне снесло крышу. Я немного выступал, немного светился на ТВ, но в основном позировал для обложек дамских журналов. Всенародное обожание не прекратилось даже после того, как я пьяным въехал на байке в «Детский мир». Я объяснил этот инцидент срывом из-за развода, и фанатки возлюбили меня еще сильнее.

А потом мне дали звание самого сексуального артиста года. Я помню тот проклятый вечер и сцену, с которой начался мой спуск в ад.

*

После происшествия в ванной прошло уже дней десять. В моей комнате нет ни окон, ни часов, как в чертовом казино, и дни я засекаю только по визитам доктора. Думаю, он заходит ко мне раз в сутки.

Доктор – крепкий азиат лет пятидесяти. По-английски не говорит, мои вопросы игнорирует. Обращается со мной, как с куском мяса или больной коровой: молча щупает отеки, светит фонариком в глаза, меряет температуру, затем дополняет свои записи непонятными закорючками и уходит.

Еду и лекарства мне приносит строгая узкоглазая старуха. Они вообще как будто немая. Раньше я мог в два счета расположить к себе женщину любого возраста. Но бабка оказалась непробиваемой: только хмуро зыркала на меня, как будто я паук в углу, которого давно пора прихлопнуть, да тянуться лень.

Как-то раз я пытался объявить бойкот: прекратил есть и не принимать таблетки. Если меня тут держат и кормят, значит, я им зачем-то нужен, логично? Покажу протест – может, со мной заговорят? Позовут главного босса, например. Объяснят, почему у меня чужое лицо. Ну или хотя бы разрешат погулять на улице…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».