Прощай, Алиса!

Глаза у нее болотистого цвета, как затертое морскими волнами бутылочное стекло.

На едва тронутом загаром лице – россыпь мелких веснушек. Кожа у нее гладкая, чистая, и мое дыхание становится тяжелее, когда я думаю о том, что она такая же и под одеждой.

Она умеет одеваться. Скромный внешний вид может обмануть кого-угодно, но только не меня. Я знаю, что простые синие хлопковые брючки и серо-бежевое поло с расстегнутой верхней пуговкой и маленькой эмблемой над красивой грудью стоят половину зарплаты какого-нибудь местного работяги.

Интересно, какое она предпочитает белье – спортивное или кружевное? Я бы предпочел видеть ее вообще без него, с одной лишь золотой цепочкой вокруг тонкой талии, а еще…

Замечаю в ее глазах смесь удивления и тревоги и понимаю, что улыбаюсь. Скорее усмехаюсь собственным мыслям, которые вызывают во мне совсем недетское возбуждение, но старательно делаю вид, что занят делами. Очень кстати позвонил телефон, и я, продолжая улыбаться, отвечаю:

– Да, ждал вашего звонка.

Доброго дня. Слушаю…

Каждое слово моего собеседника отзывается в моей душе яростным взрывом, фейерверком и долгожданным нефтяным фонтаном. У меня не было времени на то, чтобы досконально изучить работу местного аграрно-промышленного комплекса, возглавляемого Виктором Бражниковым. Тем самым «Брагой», с которым начинал когда-то бизнес мой отец, Анатолий Кручинин, и которого Бражников обманул, обвел вокруг пальца и кинул на огромные деньги. Тогда мне было десять, но я очень хорошо помню все, что происходило вокруг.

Как мы лишились квартиры, машины и дачи. Как ютились по дальним родственникам и знакомым и ловили на себе косые презрительные взгляды и обвинения в воровстве. В итоге переехали в деревню, к отцовой тетке, и мать каждый день ездила на электричке в город на работу, чтобы прокормить меня и иметь возможность отправлять отцу посылки на зону. Здоровье очень быстро стало подводить ее, но она продолжала работать формировщицей заказов на строительном складе, пока не доконала себя окончательно. Устроиться на хорошую работу, когда ты инвалид по зрению, практически невозможно.

Мой отец очень любил ее и хотел, чтобы моя мать никогда и ни в чем не нуждалась. Ему почти удалось сделать ее жизнь достойной. И если бы не Бражников… Женщина с именем Светлана теперь вынуждена все время проводить во тьме, и никакие деньги уже не смогут вернуть ей свет.

Я отключаю вызов, потому что услышал все, что хотел.