Не мамкай!

У него там не пойми что хранится. Но стоит мне спрятать чипсы и жить с мечтой, что вечером, когда дочь уснет, заберу их и наконец съем, оказывается, что сын уже все слопал.

– Вась, как ты мог? Я же два дня о них мечтала! – возмутилась я.

– Прячь чипсы в своей комнате, а не в моей, – посоветовал сын, – тем более что ты потом все равно будешь страдать и причитать, зачем ты их съела.

– Между прочим, ты тоже ешь всякую гадость, – заметила я. – Вот что это? Козинаки? Знаешь, сколько в них калорий? А в этих батончиках? Они должны называться «расти, расти попа!».

А это что? Попкорн? С карамелью? Кошмар.

– Мам, ты сейчас просто пробуешь ради проверки калорийности или решила съесть все запасы, чтобы спасти меня от ожирения? – хохотнул сын, глядя, как я тянусь за попкорном, еще не прожевав батончик.

– Просто в следующий раз не ешь мои чипсы. Я знаю, что они лежат в твоей тумбочке, и мне от этого хорошо. Может, я их вообще не стану есть, но буду знать, что они меня ждут!

Залог прекрасной фигуры – дети.

Главный рецепт огромных глаз в пол-лица – дети. ЗОЖ (здоровый образ жизни) и ПП (правильное питание) – ничто по сравнению со спортивной диетой дочки-гимнастки. Интервальное голодание? Ерунда. Дети вам устроят такое интервальное голодание, что вообще забудете, когда в последний раз ели, и ели ли вообще. Как итог – прекрасные скулы и блеск в глазах. От голода.

Папа в декрете

Спустя восемь лет после рождения сына, во время второй беременности, я панически боялась «упустить рабочий процесс», не представляла, как «сяду дома».

Муж, напротив, переживал кризис на работе и собирался увольняться. Ему хотелось сидеть дома, читать, разбирать шкафы с рукописями и семейный фотоархив, а не решать двести пятьдесят рабочих вопросов в минуту. Он устал от коллег, ежедневного общения, офиса. Мне же требовалась бурная общественная и светская жизнь.

– Давай я уйду в декрет вместо тебя, – пошутил как-то муж. Я была месяце на шестом.

– Ага, отличная идея, – раздраженно буркнула я, собираясь на рабочую встречу.

 – Уже и в эти джинсы не влезаю.

На седьмом месяце я ходила быстрым спортивным шагом по парку, потом ехала на встречи и вечером бежала на день рождения подруги. Сил хватало на все. Я успевала и готовить, и убирать, и делать с сыном «домашку».

Очень хорошо помню, как моя мама, скорбно поджав губы, спросила:

– Ты что, теперь год работать не будешь?

Она всегда боялась, что я стану домохозяйкой. Просто панический страх какой-то.