Кочевники поневоле

Кочевники поневоле

Майк Гелприн

Мир планеты Терра, которую большинство её обитателей считают нашей Землёй, устроен так, что люди, любой и каждый, вынуждены перемещаться по единственному, тянущемуся вдоль тропика материку, за год возвращаясь в исходную точку.Власть имущие живут в вечном июле, в июне и августе их охраняет армия, прочие же граждане Терры – в зиме, осени и весне. У каждого месяца свои интересы, зачастую противоречащие интересам соседей и интересам обосновавшейся в лете правящей верхушки. Это приводит к войнам между месяцами, разгоревшимся в результате в тотальную войну.

В романе пять главных героев, живущих в пяти разных месяцах, среди них нет «хороших» и «плохих», они все разные, и их судьбы по ходу разгоревшейся на планете войны причудливо переплетаются.В итоге каждому из пятерых предстоит сделать нелёгкий, иногда трагический выбор.

Майк Гелприн

Кочевники поневоле

1. Октябрь. Курт

Заслон покинул кочевье ранним утром. Оскальзываясь в чавкающей под сапогами октябрьской хляби, шестнадцать человек пересекли убранное картофельное поле, один за другим перемахнули через узкий мутный ручей и вышли к опушке.

Отсюда начиналась земля ноября, ничья, или, как говорил командир заслона Мартин Бреме по прозвищу Железный Мартин – нейтральная.

На опушке традиционно задержались, на минуту замерли, прощаясь перед долгим расставанием с кочевьем, с оставшимися в нём семьями и друзьями. Курт Бауэр хмуро глядел исподлобья на едва различимые отсюда кибитки.

Семьи у него не было, больше не было, после того, как девять месяцев назад погиб старший брат Отто. Друзей тоже не было, не сложилось как-то: мешали природная замкнутость и немногословная, мрачноватая угрюмость. Так что прощаться, по сути, было не с кем, и если из заслона Курт не вернётся, оплакивать его будет некому. Разве что пастор Клюге скажет десяток слов с амвона за упокой души раба Божьего, да склонят головы те, кто эти слова услышит.

Мартин Бреме махнул рукой, запалил смоляной факел и двинулся вглубь леса.

Гуськом, в затылок друг другу, заслон запетлял вслед за ним по мшистой, пружинящей под ногами тропе.

Оранжево-жёлтый диск Сола на юге оседлал верхушки деревьев, затем утонул в них, превратив белёсую морось октябрьского утра в сумерки. Однако вскоре на востоке посветлело, а ещё через час на небосвод тусклой серебряной монетой выплыл Нце. Его лучи растолкали хмурую вязь сумерек, и Железный Мартин, затушив факел, ускорил шаг.