Плазмоиды в космосе, или никто кроме нас

Плазмоиды в космосе, или никто кроме нас

МеРи Назари

На границе Солнечной системы посланный на излёте ХХ века в секретном режиме космический корабль обнаруживает непреодолимую преграду и возвращается на Землю ни с чем. Согласно парадоксу «близнецов» – и ни к кому: близкие все умерли или безнадежно состарились. Да и с Землёй XXIв. не все в порядке.

На общем собрании экипаж решает стать цивилизационным хакером. Оригинальный способ «вывернуться из мертвой петли» найден. Да и человеческая раса спасена. Но логистики, воспользовавшись занятостью экипажа, "угоняют" корабль и извращают достижения.

Вступают в действие неизвестные доныне космические законы.

МеРи Назари

Плазмоиды в космосе, или никто кроме нас

«Редчайший пример научной мысли, когда вы достраиваете на основе логики то, что совсем еще не знаете. Это часто бывает неудачно—мало ли , что вы там придумаете…Очень странная функция хомо-сапиенс: мы отдаем накопленные знания следующим поколениям, вовсе не убежденные в восприятии, ни в пользе, ни в правоте даже».

С.Э. Шноль (1930-2021гг.)

«С.Э. Шноль посвятил жизнь изучению неповторяемости»

Виталий Правдинцев

Рассказ Громова

Тема цивилизационной евгеники дает в два раза больше вопросов, чем ответов. Потому и отвечать на них не рекомендуется, чтоб не множить проблемы. Другое дело—описательная реконструкция некоторых событий прошлого, которые могут пролить свет—неважно, какого он цвета—на склеенные прежде страницы истории.

Мое повествование основано на рассказе корабельного техника Громова, в свое время служившего на «Удале».

Да-да, на том секретном корабле, который на изломе миллениума не справился с заданием правительства и не нашел выход из Солнечной системы. Не преодолел в расчетном месте плотной капсульной оболочки, обволокшей гелиосферу, и, согласно приказу ЦУП, должен был возвратиться домой. Но на уровне Марса «Удал» повернул обратно в холодную и мрачную пучину космического холода…

Непредубежденная и более осведомленная, чем я, ты поймешь, ознакомившись с моими записями, почему я, слушая рассказ, старался запомнить каждое слово разговорившегося старика, а после того, как наша встреча закончилась, бросился фиксировать по свежим следам каждую упомянутую деталь, точно так же, как и забытое им, о котором догадался я сам.

Хочу добавить, что некоторые фишки рассказа самым подозрительным образом восполняют белые пятна официальной истории, да так полно, что это не кажется мне случайным совпадением.