Год ведьмовства

Мать Глории, Анна, младшая из двух жен Мур, благословилась второпях, ведя за собой свою вторую дочь, Онор, которая слизывала с губ кровь, словно это был мед. Наконец, благословение пророка приняла Марта, старшая жена и бабушка Иммануэль. Она вскинула руки, и пальцы ее дрожали, когда все ее тело омыло силой света Отца.

Иммануэль хотела бы испытать то же, что ее бабушка, но, сидя на скамье, она ощущала лишь тепло крови ягненка, оставшееся на губах, и мерный гул сердцебиения. Ангелы не спустились к ней на плечи.

Она не почувствовала внутри ни духа, ни бога.

Когда последний из прихожан сел, пророк воздел руки к потолку и приступил к молитве.

– Отец наш, мы стоим пред Тобой, Твои верные слуги и ученики, готовые исполнить волю Твою.

Иммануэль поспешно опустила голову и крепко зажмурилась.

– Кто-то из нас может быть далек от веры наших предков, нем к прикосновению Отца и глух к Его голосу. За них я взываю к Его милости. Я молюсь, чтобы они нашли утешение не во тьме Матери, а во свете Отца.

При этих словах Иммануэль приоткрыла один глаз, и на мгновение ей показалось, что пророк смотрел прямо на нее. Его широко распахнутые даже в пылу проповеди глаза следили за ней промеж склоненных голов и сотрясающихся плеч. Их взгляды встретились, и пророк быстро отвернулся.

– Да придет царствие Отцово.

– Отныне и во веки веков, – в унисон подхватила паства пророка.

Иммануэль и ее подруга Лия лежали на берегу реки, плечом к плечу, разморенные теплом полуденного солнца.

Поодаль отдельной компанией собирались остальные прихожане. Для большинства жертвоприношение, омрачившее мессу, успело стать далеким воспоминанием. Все было мирно, и прихожане охотно радовались этому.

Лежавшая рядом с Иммануэль Лия перевернулась на спину, разглядывая облака, густо нависшие над головой. Она была чудо как хороша в платье из небесно-голубого шифона, юбки которого мягко раздувались на ветру.

– Хороший сегодня день, – сказала она и улыбнулась, когда порыв ветра тронул ее волосы.

В Писании и преданиях, в соборных витражах и на картинах, которые украшали каменные стены, ангелы всегда выглядели как Лия: златовласые и голубоглазые, разодетые в тонкие шелка и атлас, с округлыми щеками и кожей, бледной, как речной жемчуг.

А вот о девушках вроде Иммануэль – о девушках с Окраин, темнокожих, с черными, как вороново крыло, кудрями и острыми, как бритва, скулами – в Писании вообще не упоминалось.