Старая прялка

А всё оттого, что хозяева настоящие перевелись… Никто уже не водит ни овец, ни коз… Вот и шерсти браться неоткуда. Какой век так в рваном платке и хожу. Ох и стыдобушка.

Витька, любитель всяческих тайн и секретов, стоял, широко открыв глаза, и жадно слушал.

– Так испокон века у прялки и нахожусь. Вроде как её охраняю. Бывало, нас радовали чаркой браги и чашкой снеди. Считалось, как нас задобришь, так и жить будешь. Это теперь я перебиваюсь, чем придется…

– Вы что ж, мышей ели? – ужаснулся Витька.

Старушка постучала согнутым пальцем его по лбу:

– Ты что, милый, того? Аль у тебя голова чепухой всякой забита? Дурашка, ты и есть дурашка.

Витька надул губы, ему до слез было обидно слышать о себе такое.

– Чего вы обзываетесь, – сказал он дрогнувшим голосом.

– Сам хорош, – укоризненно ответила старушка и, нарочно косноязыча, противным голосом передразнила: – Вы мы-ы-ышей ели… Надо же такое придумать! С кошкой меня сравнил. Тьфу, срамник!

Витька и сам уже сообразил, что, если долго находиться в одиночестве, любой человек поневоле одичает, но вот с мышами он, конечно, перегнул.

Он виновато взглянул на старушку, которая стояла с обиженным видом, демонстративно отвернувшись. Выказывая своё дружелюбие, Витька примиряюще сказал:

– Бабась, а Бабась… давай мириться.

В глазах старушки пробудился интерес:

– Как это… мириться?

Обрадованный тем, что Бабася оказалась незлопамятной, Витька торопливо и горячо объяснил ей церемонию заключения мирного договора.

Они сплели свои мизинцы.

– Мирись, мирись и больше не дерись!

Витька, гордый тем, что завёл дружбу с таким замечательным существом как Бабася, преисполненный важности момента, еще от себя добавил:

– Мир заключается на вечные времена.

Процедура заключения мира на вечные времена получила полное одобрение старушки:

– Ишь ты, как сказано… Значит, мирись, мирись… И не абы как… А на вечные времена!

Витька с готовностью кивнул:

– Ага!

Бабася наморщила свой крошечный носик, будто собираясь чихнуть.

Но, к удивлению Витьки не чихнула, а тихонько захихикала:

– Хи-хи-хи!

Это она так смеялась.

Догадываясь, что её писклявый смех – предвестник веселья, Витька радостно запрыгал на месте:

– Ура!

Его настроение передалось и Бабасе. Давно она так не веселилась.

– Жить мне, не пережить! – воскликнула старушка и так лихо притопнула великоватыми башмаками, что Витька даже испугался за её здоровье.