Начало и конец

Теперь же, когда вся страна знала о профессии Джереми, его родители хотели услышать всё от него самого, а не через призму «читающих лишь с листочка продажных ртов», как называл телевизионщиков отец.

И Джереми принялся рассказывать, хоть и без многих подробностей: довольно сухо и, по сути, повторяя лишь то, что говорили те самые «продажные рты». Тем не менее он и от родителей сохранил в секрете то, что никто на свете, кроме него, не должен был знать, иначе это могло вполне стоить Джереми если не жизни, то как минимум свободы.

Глава 3

Тремя неделями ранее.

Понедельник. 14 июля 2014 года

– Встать!

Громкий голос заставил Джереми открыть глаза. Всё его тело саднило и болело после недавнего плена, во время которого его множество раз подвергали по большей части психологическим пыткам, но и малоприятным физическим контактом не гнушались. Теперь же он лежал на небольшой железной кушетке с тонким жёстким матрасом. Уже у себя на родине, но всё ещё не зная, что его ждёт теперь – новая череда пыток или же наконец свобода.

Раздался грохот замка, затем ещё более громкий лязг распахивающейся двери. В проёме стоял знакомый Джереми человек. В принципе, его Джереми вполне ожидал увидеть. Говард Сток, как он называл себя, когда они вместе работали в одном подразделении, пока Джереми не послали на задание. Нельзя сказать, чтобы Джереми был рад гостю. Он понимал, что расследование по проваленному заданию движется – если что-то и было странным в понимании Джереми, так это то, почему за ним пришли и усадили в эту «вип-комнату» лишь через два дня после его возвращения на родину.

Ну а то, что пришёл именно Говард… Джереми это обстоятельство не нравилось по причинам личной неприязни: его бесил этот тип, вечно одетый в строгий чёрный костюм с таким же чёрным галстуком и белоснежную рубашку, будто он какой-то суперважный спецагент. Иногда за глаза его многие называли «человек в чёрном». Джереми же пошёл дальше: он был уверен, что если бы Говард Сток работал в организации «Люди в чёрном», описанной в фильмах и комиксах, ему бы подошел позывной наподобие «Кей» или «Джей», также длиной в три буквы и с последней «й», но начинался бы он с «х».

Вечно поднятый к потолку вздёрнутый нос, будто приклеенный к лицу, создававшему отчётливое впечатление, словно по нему прошлись пару раз сковородкой. Чванливые манеры с неумело подражательными аристократическими нотками и явной неприязнью к любому, с кем бы ни общался Сток.