Принцесса

Деревенские ушли, когда начало светать. Илька не пошел провожать гостей, а плюхнулся в свою кровать и тут же отключился. Его разбудил легкий скрип. Он поднял голову и осмотрелся. Дети спали. Илька встал и вышел в общий коридорчик. И тут же через полупрозрачную занавеску увидел их. Серега вжимал тонкую Юлькину фигурку в дверь корпуса и, казалось, хотел проглотить ее целиком. Одной рукой он держал ее за грудь в черной чашечке кружевного бюстгальтера, а другой, задрав короткую юбку, поглаживал бедро. Юлька, обхватив его за плечи, позволяла мять себя.

Волосы ее были распущены, а на внутренней стороне бедра виднелось смазанное красноватое пятнышко. Илька схватился за живот, будто его тошнило и, пятясь, ушел к себе. Он задыхался и не мог набрать воздуха. Он умирал.

Лето прошло, наступила осень. Учиться Ильке совсем не хотелось, но он делал это по инерции, и, отчасти, чувствуя себя обязанным дяде Славе. С Юлькой отношения были ровными.

Сентябрь, 1999

Родители ничего не замечали. И только они двое знали, что случилось.

Но оба делали вид, что все нормально. А потом случился взрыв. Илька пришел из института и попал в какофонию звуков. Плач, крик, вой стояли такие, что он бросил у порога сумку и на трясущихся ногах ввалился в комнату. Юлька рыдала сидя на стуле. Тетя Даша плакала похоронным плачем, уткнувшись лицом в большой мужской платок. Рядом сидела заплаканная мама. Дядя Слава ходил из угла в угол. А рядом с Юлькой, поглаживая ее по плечу, стоял самый ненавистный человек в мире. Сегодня на нем был надет костюм, такой же нелепый и немодный, как летняя рубаха. Увидев Ильку, тетя Даша зарыдала еще горше, дядя Слава заходил еще быстрее, а мама, подбежав к Ильке, обняла его. Юлька была беременна. И замужем. Уже три часа как она была замужем за этим чудовищем. И она собиралась переехать к нему. Ильке казалось, что пол уходит из-под ног. Он отстранил маму и вышел из комнаты. Потом вышел из дома и пошел, куда глаза глядят.

1

Юлька лежала на промятой кровати и тихонько плакала. Ей было ужасно плохо.

С ней почти никто не разговаривал, кроме младшей Серегиной сестры Нины, шустрой и улыбчивой тринадцатилетней девчушки. В доме постоянно пахло жареным луком и каким-то супом. От этого запаха ее еще больше тошнило. В туалет надо было идти на улицу. Посетив уличный клозет в первый раз, Юлька решила делать это пореже и терпела до последнего. Этим терпежом она вскоре заработала запор, долго мучилась, а вечером увидела на трусиках красное пятно и испугалась.