Принцесса

– Что с ней? – у Ильки дрогнул голос.

– Все нормально, – Серега ответил глухо, надтреснуто, – слушай, брат…

Илька дернулся от слова "брат", и хотел резко ответить, что ему не надо таких родственничков, но что-то в голосе Сереги его остановило.

– … ты должен забрать ее.

Илька вытаращился на Серегу, пытаясь понять, что происходит.

– Временно, – устало сказал парень и закурил.

– Но…но…– Илька не знал, что сказать.

– Ей в больницу надо, а она не идет, – Серега повернулся спиной к Ильке, и, как будто, вытер глаза.

– И ей тоскливо тут.

– Еще бы… – хмыкнул Илька.

Серега вдруг яростно схватил его за ворот пуловера и прижал к доскам забора.

– Она- моя жена! Ты понял?! Моя! И ребенок – МОЙ!

Он тут же отпустил Ильку и устало вздохнул.

– Но дома ей будет пока лучше.

Илька растерянно кивнул.

– Я скажу ей, что уезжаю на вахту, ну, совру, в общем, а ты хватай и вези. Понял?

Илька снова кивнул.

Серега докурил, бросил окурок в консервную банку и вошел в дом. Илька услышал, как в доме заплакала в голос Юлька. Он, было, дернулся туда, но все же остался стоять. Серега вышел сам и вынес плачущую жену на руках.

– Я не поеду! – она рвалась из его рук, но он держал крепко.

Илька поразился, насколько больной выглядела Юлька.

– Я не поеду! Сережа! Сереженька! – Юлька выла, хватаясь за рукава Серегиной куртки, а он остервенело отдирал ее от себя.

– Ну чего стоишь? Уезжай! – Серега крикнул и Илька, вздрогнув, бросился в машину. Он повернул ключ и автомобиль тихонько рыкнул. Илька тронулся с места, а Юлька, рыдая, припала к окну.

– Сережа! Я люблю тебя!

У Ильки заныло слева.

Через полчаса она уснула, всхлипывая, свернувшись калачиком на заднем сидении.

Серега стоял за воротами, глядя туда, куда уехала машина и увезла его израненное сердце. Мать вышла за ворота и накинула на него куртку.

– Что ж ты сделал, сынок? – она участливо заглянула ему в лицо, – ну привыкла бы она, поди не умерла бы.

– Ничего, мать, так надо, – он опять потянулся за сигаретой, но, глянул на нее и досадливо бросил.

Мать и сын присели на бревнышки у ограды.

– Эх, сынок, сынок, всех-то ты у меня жалеешь. Тебя бы кто пожалел, – она погладила сына по голове, – любишь что ли ее?

Серега молча кивнул.

2

15 лет спустя.