Колесо судьбы

Колесо судьбы

Михаил Юрьевич Тырин

Вселенная W.E.L.L.

«Алласт проснулся от свистящего дыхания, раздающегося у самого уха. Он слабо вскрикнул, дернулся, но сухая когтистая лапа крепко прижала его к земле.

– Лежи, человек, – прохрипел неизвестный. – Так будет лучше всем.

Зрение после сна пришло как-то не сразу и не полностью, словно занялся слабый рассвет. Алласт увидел пятерых ящеров. Они деловито вытряхивали его сумку, срезали ремни и пряжки с его одежды, выковыривали топливные пластинки из браслета, примеряли пояс с ножом и флягой…»

Михаил Тырин

Колесо судьбы

Алласт проснулся от свистящего дыхания, раздающегося у самого уха.

Он слабо вскрикнул, дернулся, но сухая когтистая лапа крепко прижала его к земле.

– Лежи, человек, – прохрипел неизвестный. – Так будет лучше всем.

Зрение после сна пришло как-то не сразу и не полностью, словно занялся слабый рассвет. Алласт увидел пятерых ящеров. Они деловито вытряхивали его сумку, срезали ремни и пряжки с его одежды, выковыривали топливные пластинки из браслета, примеряли пояс с ножом и флягой.

Они его грабили. Судя по тем лохмотьям, что на них болтались, это были одичавшие разорившиеся торговцы. Еще вчера они не посмели бы даже посмотреть в его сторону…

Алласт без особого интереса размышлял, убьют ли они его? Вроде незачем. А может, лучше попросить, чтоб убили? Надо же когда-то увидеть Призрачный Мир. Развлечение, конечно, сомнительное, зато прекратятся эти муки. Начнутся другие. Какие, он точно не знал.

Он не ждал от них помощи.

Вообще никакой. И все же не выдержал.

– Дайте воды, – прохрипел Алласт, но голос не слушался. Ящеры даже не обратили внимания на его хрип.

Через минуту они ушли, деля его вещи и незлобно при этом переругиваясь. Они взяли все мало-мальски ценное, не тронули только пентагран, висящий на груди. Это правильно. Даже голодные бродяги понимают, что к магическим принадлежностям лучше не прикасаться.

Солнце поднималось, неумолимо сокращая тень от острого скалистого обломка.

Пылающая горячим светом полоса растекалась по сухой глине, приближаясь к Алласту. Он чувствовал, как к нему идет жаркая волна, готовая поглотить всего, без остатка, облепить, выжать досуха, до хруста в суставах.

Обрубок ноги начал болеть, он тоже ощутил приближение горячей волны. Впереди – бесконечно долгие часы жары и жажды, запредельные усилия, медленное движение вперед, к цели, которой, быть может, и нет вовсе.

Лучше бы ползти ночью, когда чуть прохладнее.