Остальное – судьба

 – Зачем они нам? Жаловаться на бандитов и перекупщиков? «Дорогая редакция, примите меры по обузданию мародёров»?

– Пышуть та пышуть, як на сдельщине роблють, – добавил Мыло. – Придэ такий бисов хрен: я, каже, маю намер напысати статтю… А що вин людыну можэ пид иншу статтю пидвести, вин и не думае…

– Да не буду я никаких статей писать, – с досадой сказал Майский. – А заказали мне сценарий. Мне, главное, духом проникнуться, реальных деталей набраться… А пока я ничего не понимаю, и зачем мы здесь торчим, тоже в толк не возьму…

– Конечно, – сказал Матадор – и вдруг вытянулся и заговорил в гарнитуру: – Здесь Матадор.

Да, сэр. Нет, сэр. Нормально, сэр. Хорошо он себя ведёт, не рыпается. Но Зона учит. С «дурой», например, познакомился. Да, верховая «дура», долго летает. Откуда ж её выпустили, неужели с высотки в Припяти? Нет, стрельбы не слышно… Да кто сюда сунется, сэр? До связи.

И, обратившись к Майскому, сказал:

– Вот, беспокоится о вас Большой, а ведь у него сейчас дел полно… Он вам кто?

– Кто, кто… Жан Кокто! – буркнул Майский.

 – Должен мне по жизни ваш хозяин…

Матадор подошёл к нему и взял за грудки.

– Слушайте… коллега, – процедил он. – Никогда – слышите, никогда! – не произносите в Зоне этого слова. Зона может неправильно понять. К тому же Большой нам вовсе не этот самый. Просто он является для нас авторитетом.

– Понял, – поспешно кивнул Майский. – Допустил косяк, исправлюсь… Да отпустите вы меня… коллега!

Матадор разжал пальцы и слегка оттолкнул журналиста.

– Не обижайтесь, – сказал он. – У нас за иное слово и кишки выпустят…

– Прямо уж кишки, – сказал Майский. – А подраться я так даже с удовольствием, ментов здесь нет…

– Снидать пора, – неожиданно сказал Мыло. – На зори пишлы, а уж пивдень…

– В самом деле, – сказал Матадор. – А я-то думаю – чего это я такой раздражительный? А это я не жрамши!

Везде человек умеет устраиваться, даже в Зоне – с какой буквы её ни пиши. Вот и у Мыла с Матадором был оборудован на крыше свой уголок за кирпичной будкой вентиляционной вытяжки.

Тут стояли несколько армейских ящиков, к одному был приколочен лист фанеры.

Мыло развязал свой рюкзак, вытащил оттуда здоровенный шмат сала, пластиковый пакет с огурцами, краюху хлеба. Белый платок с петухами, в который завёрнуто было сало, он расстелил на фанере.

Матадор принялся доставать из карманов яйца – и надоставал их целый десяток. Чем его вклад и ограничился.