Любимый деспот

Что страсть, вспыхнувшая однажды, вновь разгорится, но из года в год он относился ко мне как к бесполому существу, продолжая не замечать во мне женщину.

– Я купил тебе нормальную квартиру, Ксюш. И работу тебе нашел, – все так же уткнувшись мне в макушку, проговорил он. – И если ты так хочешь развода, я тебе его дам. Только, пожалуйста, не веди себя со мной как с врагом?

Вздохнув, я вдруг поняла, что злость испаряется. Да и злилась я по большей части на себя, и наказать я тоже в первую очередь хотела себя.

А Осман. За что его наказывать? За то, что взял к себе сироту и вырастил ее? Что проявил заботу, женился, вместо того чтобы выгнать, когда она залезла к нему к пьяному в постель?

Я ведь прекрасно понимала в ту роковую ночь, что я делаю. Понимала, что он не в себе, что он пьян и расстроен. Но я была так эгоистична в своем желании заполучить его, что не смогла побороть эту темную часть себя, шепчущую мне, что это мой единственный шанс. Что он больше не посмотрит на меня, как смотрел под воздействием алкоголя.

И если виновата я, почему наказываю его? Осман ведь самый лучший, заботливый и родной. Мои чувства – это мои проблемы, и решать их нужно мне.

– Хорошо, – ответила я, обнимая его. – Я соглашусь на квартиру и работу, но на этом все.

– Ксюш… – начал он, явно несогласный с моими словами.

– Пожалуйста, Осман, иначе мы снова поругаемся, – взмолилась я, пытаясь не расплакаться от переполняющих меня чувств.

Глупая девочка внутри меня до последнего надеялась, что он скажет мне о неожиданно проснувшихся чувствах и сделает что-нибудь романтичное.

– Хорошо. А теперь давай поужинаем? Я ужасно проголодался, пока бегал за тобой, – немного отстраняясь и игриво дергая меня за кончик носа, взмолился он.

– Давай. Только помою руки, – нуждаясь в небольшом уединении, сказала я сбившимся голосом, разрывая его объятия и проскальзывая в ванную комнату.

Мне было просто необходимо побыть наедине с собой, чтобы справиться с внутренним раздраем.

Внутри кипели чувства и эмоции, которые я не понимала. Часть меня, которую я начала ненавидеть за эти годы, бунтовала, приказывая мне нагрубить и уйти, вместо того чтобы вести себя так, словно в происходящем не было ничего особенного.

К счастью, справилась я с ней относительно быстро, не поддавшись на этот раз.