Кто здесь?

Воина, принесшего славу и власть Юдуфу, который решил разделаться теперь с командующим своей конницы, лучшим всадником Поднебесья… Мать несколько раз говорила при нем брату, когда он их навещал, говорила одно и то же: «Остерегайся Юдуфа, сынок, он не любит тебя, он не может тебя любить, остерегайся!» А брат только широко улыбался своим белозубым ртом. Он был добр, и даже в бою. Бросивших копья и мечи врагов не позволял убивать своим конникам. «Бросивший меч, уже не поднимет его, – говорил он, – зачем убивать зря живое».

И вот сейчас живое скопище валит туда как на праздник, смотреть, как отрубят голову великому воину. По приказу предателя, который обязан ему всем, что имеет. Поэтому мать и просила брата остерегаться.

Мать!

Хак остановился и замер… Когда палачи Юдуфа вошли вчера в их шатер и первый выдернул кривой гадкий меч, она ухватилась обеими руками за клинок и крикнула ему: «Беги!». И руки ее поползли вниз, залитые кровью, оттого, что палач вытащил из них клинок как из ножен.

«Спасайся и отомсти», – едва выговорила она от боли. И он быстро шмыгнул под полог. Не от страха за собственную жизнь. Меч второго палача уже свистел в воздухе над головой матери. Он не в силах был это увидеть!

– Э, ты что, на солнце спекся, мальчик? Стоишь на самой дороге… – Хак повернул голову. На него из дверей лавки смотрел толстый улыбчивый армянин. – Зайди, выпей воды. Не бойся, зайди.

Тело не слушалось, и Хак продолжал стоять.

– Да, точно, вай! Ты перегрелся! – армянин зашел в лавку и вынес ему большую пиалу воды.

 – Пей, ну!

Руки не слушались, и Хак несколько раз хлебнул воду, зацепившись зубами за край пиалы. Потом руки сами поднялись к ней.

– Лучше стало? – спросил армянин.

– Всевышний отблагодарит тебя за это, – прошептал он в ответ.

Окаймляя квадратом пустой центр площади, стояла стража с нагайками и короткими кривыми мечами. Мечи висели без дела, просто для устрашения, и когда прибывавший народ подталкивал внутрь передних, ближние стражники хлестали заступающих за черту, раздавая ленивые и незлобные удары.

Не по лицу, а по телу или сверху по голове.

Хак протиснулся, в конце концов, в первый ряд между ног и тел. Инстинктивно он несколько раз откатывался вместе с другими назад, когда стражники хлестали передних, но даже если бы сейчас его, одного из самых знатных наследников Поднебесья, задели плетью, Хак не обратил бы на это внимания.