Тайный друг ее величества

Тот умер полгода назад, и его дети, не желая переезжать в Ливен, продали дом отца, чтобы поделить деньги, а поскольку водить знакомство с Каспаром Фраем считалось престижно, советник Гогнус воспользовался случаем и купил дом по соседству.

Последние пять лет жившие на улице Бычьего Ключа стеклодувы, портные, шорники и плотники потихоньку съезжали кто в предместье, кто в Кузнечную слободу, а их дома перекраивали на вырост новые хозяева – купцы и вышедшие на пенсию офицеры герцогской гвардии.

Войдя во двор, Каспар по-хозяйски окинул его взглядом.

Поднял с земли доску и поставил к стене мастерской. Во дворе соседа – капитана-гвардейца в отставке – лаяла собака, у нее недавно родились щенки, и она никого к ним не подпускала. Капитан уже показывал Каспару перевязанную тряпицей руку и предлагал, если надо, подарить щеночка, уверяя, что тот будет свиреп, как «ейная мамаша». Каспар обещал подумать.

4

Дома его ждал сюрприз – Хуберт сидел на кухне с перебинтованной головой, а Генриетта бегала вокруг, то прикладывая к его голове медный ковш, то хватаясь за склянки с лечебными мазями, не переставая голосить, что сынок «зашибся».

– Что здесь происходит? – спросил Каспар.

– Папа, Хуберт по голове деревяшкой получил! – выпалила всезнающая Ева.

– Какой деревяшкой?

– Пап, я с кулевриной тренировался, – повернувшись к отцу, сообщил Хуберт.

– Ну и как? – усмехнулся Каспар, а внутренне весь сжался – кулеврина была очень опасным снарядом и могла убить нерасторопного ученика.

– До третьей засечки дошел, а потом… Потом не справился.

– Каспар, я требую, чтобы ты запретил ему заниматься в этой душегубке без твоего присмотра! – закричала Генриетта. – Ребенок зашибся, разве не видишь?

– Да уж вижу, – вздохнул Каспар. – Ты в самом деле, Хуберт, больше такого себе не позволяй, с покалеченного бойца толку мало. В учебе тоже головой думать надо, а не подставлять ее, это тебе не горшок за три крейцера, другой на базаре не купишь…

– Я больше не буду… Слово даю.

– Ну вот и хорошо.

Ты слышала, Генриетта?

– Сапоги сними, чего топчешь?! – проворчала жена.

– Извини, дорогая, сейчас сниму.

Сняв сапоги и обувшись в мягкие домашние туфли, Каспар прошел в гостиную и оттуда спустился на первый, безоконный этаж дома. Помимо арсенальной там находился тренажерный зал.

Каспар высек кресалом искру, запалил пропитанный селитрой фитиль и от него зажег дежурную свечу, что стояла возле двери на полке.

Сзади послышались быстрые шаги.