Тени войны

– Это курсант, дорогая, а не солдатик. И при чем здесь его уши? Впрочем, – командор махнул рукой, – пусть будет так, как ты хочешь. Естественно, при условии, что у него в аттестате только отличные оценки.

– Если стоит со знаменем, значит, он отличник, – улыбнулась Юдит. – У них в Школе такой порядок. Ты не знал? – И на ее лице появилось выражение легкого превосходства.

– Последнее время, дорогая, ты берешь на себя обязанности моего инспектора по кадрам и навязываешь мне этих красавчиков. Мне нужны солдаты, а не мальчики, которые тебе интересны…

– Фу! Да ты ревнуешь? Это вас не красит, господин командор.

 – В голосе Юдит послышалась обида, она отвернулась и надула губки.

И бесстрашный вояка, никогда не пасовавший в самых рискованных ситуациях, сдался.

– Прости, дорогая. У меня это случайно вырвалось, честное слово.

Исправляя свою ошибку, Валевский повернулся к адъютанту и бросил несколько слов, показав глазами на курсанта. Адъютант, подобострастно выслушав, тут же отправился выполнять приказание.

– Все улажено, солнце мое, он уже в резервном списке.

Юдит, стоявшая, казалось, с безучастным видом, повернулась к своему Ричарду и, одарив его ослепительной улыбкой, нежно пожала руку командора своими пальчиками.

– Ричард, – произнесла она с придыханием, – я хочу в наше гнездышко…

– Но ведь еще не вечер, дорогая, – попытался возразить Валевский. – И потом, мы собирались сначала заглянуть в плавучий ресторан.

– Сегодня я не хочу идти на эту противную баржу, там все провоняло рыбой.

Я хочу в отель, сейчас. А вечером… – Юдит наморщила лобик, что-то напряженно вспоминая. – Сегодня вечером приезжает мой муж.

2

Алекс уезжал первым. В космопорту его провожали три лучших друга: Тимотеус Лага, Морис Лист и Джон Бидли.

Крепкие рукопожатия и напутствия остались позади, и вот уже Алекс идет по летному полю, время от времени оглядываясь назад. Друзья продолжают махать ему вслед, и их фигурки по мере удаления становятся все меньше и меньше.

«Четверка неразлучных», как называли их на курсе, рассталась.

Линдер занял свое место и долго не мог понять, о чем же он думает, – резкие перемены в жизни притупили его восприятие. Заработали двигатели, корабль вздрогнул, а затем стремительно заскользил по направляющей, обрывавшейся где-то далеко вверху, унося Алекса навстречу неизвестности.

Спустя некоторое время перегрузки наконец отпустили его тело, и он смог вздохнуть полной грудью.