Игристое. Подборка молодых рассказов

– Ты сегодня рано что-то, – сказал Яша, войдя в прихожую и глядя, как она быстро начала стягивать с него штаны. – А то что вчера, что позавчера… Я раньше двух и не ждал звонка. Может, после двух оно и лучше бы было – я же всю неделю идеально уходил, никто меня не видел, не засекал. А сегодня прямо на мать вышел.

– Мхм, – она кивнула и впилась ему в шею. – Завтра это, придется рано в уник как бы. Пересда. А, не, две пересды.

Она схватила его за края расстегнутой рубашки и швырнула на диван.

– Че как разоделся-то? – она выплюнула жвачку на пол.

И понеслась. Сил у гостя хватило на полтора часа.

– Это че еще за херня? – Яша возвел глаза к небу. Видимо, сегодня такова была его планида – разочаровывать женщин.

– Галь, я устал. Я не высыпаюсь.

Галина развела руками.

– Хз. Точно устал?

– Да.

– М… – задумчиво произнесла она, не привыкшая посвящать делу всей жизни меньше трех часов в ночь.

– Хочешь я тебе к пересдаче готовиться помогу?

– Чего? – прыснула Галина.

– Ну или давай просто поговорим, – Галина искренне расхохоталась.

– Да ты жжешь сегодня не по-детски.

– Нет, серьезно. У нас, конечно, свободные отношения. Но все же. Говорить мы тоже можем.

Дама яшиного сердца сняла портупею, стянула чулки. В наряде Евы исчезла в гардеробной. Вернулась в огромной футболке с дырой на рукаве.

– Яш, я чет так затрахалась, – Яша был не удивлен. – Вот у тебя никогда не возникает ощущения, что тебя используют?

Яша, выдергиваемый из теплой постели посреди ночи на протяжении двух недель чужой хочкой, не нашелся что ответить.

– Вот-вот. И мне казалось, что использование невозможно. Типа … как, да? Мы же люди все.

Несмотря на безупречную логику Галининых рассуждений, Яша не знал, что вставить. Хе-хе.

Галина пошла на кухню. Судя по запаху, она готовила чеснок, жаренный с луком.

– Галь, – крикнул Яша. – А ты не хотела бы с моими родителями познакомиться?

– Я знакома с ними.

– В смысле?!

– Мама твоя, кажется, в детской комнате полиции работала? У меня все приводы к ней были. А батя твой… А батю твоего я не знаю.

Яша не заметил, как съел то, что должно было быть кусочком хлеба с яичницей посередине, а стало подошвой. Не заметил, как эта вечная жрица – шикарное белье, красные губы, волосы по пояс – стала земной девахой в грязной футболке xxl с невнятным пучком и недобритыми ногами заброшенными на липкий стол.