Иероглиф «Измена»

– Это не Медноволосый ли Тжонг, переодевшись слепым паломником, проник в горный монастырь Ушань-нянь и выкрал из кельи настоятеля три сундука с изумрудными четками редкостной ценности?

– Да, государь.

– Помнится, настоятель был очень недоволен. Да уж. Этот неуловимый и неуязвимый Медноволосый Тжонг известен по всей нашей державе, но никто и никогда не видел его лица. Не говоря уж о попытках его поймать… Теперь он совсем стыд потерял – в день государственного экзамена явился во дворец и ободрал крышу священного Зала подобно тому, как ощипывают курицу! Довольно.

Моему терпению пришел конец. Немедленно вызовите ко мне начальников внешней и внутренней стражи. Пусть закроют все ворота в город, осматривают все улицы и переулки, останавливают каждого подозрительного человека… Ты же, мой каллиграф, не печалься. Ведь не в золотых щитах дело, а в том, что преступник играет с нами, как младенец с деревянным волчком… Но будет об этом. Скажи, Лу Синь, обилен ли урожай сочинений в этом году? Есть талантливые?

Но императорский каллиграф не успел ответить государю на эти вопросы.

В залу вбежал старший хранитель государственной сокровищницы и пал ниц перед престолом.

– Что еще стряслось?! – вскричал император.

– Пощадите, великий владыка! – не проговорил, а скорее прорыдал несчастный старший хранитель. – Они исчезли! Мы не знаем, как это произошло! Их стерегли, как всегда, неотступно и неусыпно, но они…

– О чем идет речь? – Император Жэнь-дин нахмурился и сейчас на некоторое время напомнил обликом своего отца, покойного владыку Жоа-дина.

– Благожелательные Жезлы, – прошептал старший хранитель. – Исчезли. Все четыре. А на их месте… Вот.

Хранитель сокровищницы разжал ладонь и что-то стряхнул с нее на пол. Императорскому каллиграфу даже не пришлось наклоняться для того, чтобы понять, что это медный волос, блестевший, как насмешливая улыбка.

Цзюань 2

Развлечения ветротекучих[2 - Ветротекучие (фэнлюцзы) – люди творческие и не обремененные карьерой, поэты, художники и т.

 д.]

Снится бабочка святому.

Снится бабочке святой.

Над моей тропинкой к дому

Свет сияет золотой.

В пустоте родится нечто —

То, что прежде пустоты:

Тьма и свет, и чет, и нечет,

И деревья, и цветы.

Происходит столкновенье,

Узнаванья смех и дрожь.

Сладость каждого мгновенья

Ты, теряя, обретешь.

Жизни горечь и истому

Ты узнаешь в миг простой —

Снится бабочка святому.

Снится бабочке святой.

Чтецу рукоплескали.