Sуб/станция

Sуб/станция

Надежда Викторовна Пляскина

Фантастика, постапокалипсис. История нового мира, где люди при изначальном формировании этого мира, поделились на основе субкультур. Закрытый мир – ковчег новой жизни. История полная приключений и невероятных отношений.

Надежда Пляскина

Sуб/станция

// В этой книге сохранена грамматика и орфография Новейшей Эры, правила и положение принятые при Красной Академии.

Принятые в 10 – м году со дня образования Красной Академии.//

______

___________

_______

Тяжело вдохнув,  взглянул на небо, хотя нет, не совсем на небо он смотрел сквозь пелену энергетического сияния сиреневых, голубых, зеленых, желтых разводов энергии, что разделяла небеса и землю.

Все это было сходно с мыльным пузырём. С той детской забавой, что когда – то вроде бы близком, но и в таком безумно далеком детстве забавлялся он, надувая мыльные пузыри. Вспоминалось как, как – то он с соседскими мальчишками устроил соревнования, кто из них надует самый большой мыльный пузырь. Мыльные пузыри это была редкая, потому как дорогая забава, мыло было роскошью, но его отец позволял ему. И то, что было над ним, напоминало огромный, гигантской величины пузырь, внутри которого был его мир. Смотрел на неспешно плывущие, словно тучные коровы на пастбище облака в глубоком, по – осеннему, темно – голубом небосводе.

Колесо телеги – клетки, запертым в которую, его везли, наскочило на камень. Телегу – клетку сильно тряхануло. Разомкнув пересохшие потрескавшиеся до крови губы, тихо выругался «последними» словами, какие мог себе позволить разве, что коренной Сатанолец и, ни как  не допустимые в речах выпускника, Красной Академии, воспитанником коей он был.

Желание взирать на небо через прутья решеток, пропало, и снова обратил своё внимание на ветхую тетрадь, что была у него в руках. Это была полная копия  древней рукописи – дневника девушки из далекого, давно сгинувшего времени. Потрепанная, рассыпающаяся от ветхости тетрадь, была теперь его единственной личной собственностью.

И то только милостью его давнего друга детства, что служил ныне Старшим конвойной группы, что вела этот скорбный караван.

Бегло просмотрев записи предшествующие описанию наступления Новых времен, внимательно вчитывался  в строчки, описывающие этот период.

Дневник, отнюдь не был литературным шедевром, ценность его представлялась в той информации, что было возможным выудить из него.