Кто из нас попал?

Туда, где вальяжно развалившись, в окружении своих друзей сидел он. Ярослав Мирский.

Кто-то ликовал из-за моего поражения, кто-то выкрикивал слова поддержки, я не реагировала.

Словно оказалась в вакууме, куда едва проникали звуки. Все мои мысли были о том, что придётся сделать. Прямо сейчас. При всех. И опять это поганое чувство дежавю…

– Филиппова?! Ты рехнулась? – сорвавшись со своих мест, подбежали подруги и стали дёргать меня, пытаясь привести в чувства.

А я продолжала стоять и смотреть в глаза Мирскому. Наблюдать, как на его лице зарождается наглая ухмылка. То как он смеётся шуткам его приятелей.

И вдруг осознание, как гром среди ясного неба.

Это он… Больше никто не мог этого сделать. Рассказать Савельевой о том случае, когда я совершила самую огромную глупость в своей жизни, поцеловав его.

– Это он…– произнесла вслух, чуть слышно. – Он…

– Что? Ярина, ты о чём? – взволнованно щебетали девчонки. – Кто?

– Нам ведь было по десять…– произнесла онемевшими губами. – Ублюдок… ничтожество.

Подруги понять ничего не могли, а мне всё, наконец, стало ясно. Именно Мирский всё устроил, чтобы унизить меня. Его скотство не знало границ. У этого человека не было ничего святого…

– Так и будешь стоять столбом или всё же выполнишь, о чём договаривались? – довольно улыбаясь, крикнула мне Савельева, обходя сетку. – Сейчас. При всех… Ребята, поддержите эту несчастную, а то ведь разревётся сейчас, – дразнила она меня, зная, насколько это задевает.

Поцеловать Мирского. Прямо сейчас? Как?

Даже не рассчитывала, что придётся делать это. Савельева не была похожа на ту, кто знает о волейболе хоть что-то. У неё ведь был длиннющий маникюр, и пальцы изнеженные. Нужно было вначале навести справки. Дурёха!

Твою мать… как я облажалась.

Но, что задумал Мирский? То, что было именно так, даже не сомневалась.

Мне ничего не оставалось, как это узнать… Но уже наперёд знала, что мне не понравится.

Глава 2.

На ватных ногах я пошла к нему.

Не обращая внимание на дикие вопли наблюдателей за моим фиаско, я шла, смотря в лицо Мирскому.

Гадёныш смотрел на меня, ухмыляясь. Такого довольного я его давно не видела. Очень давно. Когда ещё были детьми, и он ломал мои игрушки. Паразит…

Но мы выросли! Всё изменилось, и теперь игрища у нас с ним были посерьёзнее.

– Смотри-ка, Яр, она всё же сделала это, – ржали в голос его друзья. – Как ты и говорил… сама приползла.