Последняя песнь трубадура

– А тебе не все равно? – тупо удивилась Ирка.

– Не хами, – прозвучало в ответ ровно и как-то очень презрительно. Это дошло до ее замученного мозга.

– Ты че, козел? – завопила она. – Я его принимаю тут…

Она вскочила со стула и оказалась плотно прижатой к нему. Как из тумана на нее смотрело грозно красивое лицо с волной пшеничных волос.

– Ты че? Ты это, что ли? – забормотала она уже расслабленно, почувствовав его твердую руку на затылке.

– Да, – сказал мужчина и одним отработанным движением сломал ей шею.

Хрустнули позвонки, а она не успела даже вскрикнуть.

* * *

Вечером началась гроза. Молния сверкала совсем рядом, за окном. Собака дрожала и скулила. Дина задвинула шторы, зажгла в обеих комнатах настольные лампы. Это беспокойство. Ничего конкретного. Просто, как опытная жертва, она чувствовала: к ней опять подкрадывается жестокая ночь. Она взбила подушки, встряхнула одеяло. Достала в кухне из холодильника минеральную воду. Две таблетки снотворного. Дина опустилась на колени перед Топазом, поцеловала в нос и пошептала ласковые слова на ушко.

Затем вышла на застекленный балкон и, несмотря на ливень, приоткрыла окно. Что-то в этом есть. Дождь уже пахнет летом. Многие любят непогоду. Оттеняет домашний уют. На свете не было более домашнего человека, чем Дина. Все, что ей сейчас нужно, – это рыжая собака, красивый абажур, стопка книг на тумбочке. Но сегодня ничто не спасет от надвигающейся ночи. Дина будет убегать в сон от воспоминаний, разрывающих грудь, и просыпаться от кошмаров. Еще две таблетки. Отвар ромашки. Ложку меда и стакан теплого молока. Еще мертвому припарка, и можно ложиться спать.

Топаз устроился рядом, как всегда, плотно прижавшись к спине. Баю-бай, дорогой.

Ей снилось, как кто-то душит незнакомую женщину. Не видно ее лица. Какие-то военные закрывали на замок клетку с людьми. А потом она во сне почувствовала, что надвигается самое страшное, то, что случилось. И заставила себя проснуться. Лежала неподвижно в темноте и шептала себе, как привыкла за время своего затворничества.

Я все забыла. Я ничего не помню. Я ни о чем не думаю.

Утро было ясным, теплым, умытым. Дина погуляла с Топиком, приготовила кофе по своему рецепту: полторы ложки «Нескафе Голд», ложку сахара и чашка горячего, не разбавленного водой молока. Достала из хлебницы ржаную лепешку. Завтрак чемпионов. Ей кофе с лепешкой. Ему миску сырой печенки. Теперь можно поспать набело.