Душа и тело

Я надела маску и с тех пор не снимала ее ни на мгновение, а моя семья давно считалась едва ли не образцово-показательной: в глазах окружающих, мы успешно преодолели неминуемый кризис первых лет брака, благополучно притерлись друг к другу и теперь старательно строили прочный фундамент счастливого совместного будущего. Справедливости ради стоило отметить, что с формальной точки зрения всё именно так и обстояло, а вот в реальности небо над нашим домашним очагом выглядело далеко не безоблачным, и, признаться честно, я не только никак не могла определиться, чья же в этом вина, но и невольно ставила под сомнения саму целесообразность бесконечного поиска правых и виноватых.

Куда чаще я задавалась иным вопросом: а не зря ли я вообще вышла замуж, ну, или по крайней мере, не чересчур ли поспешила связать себя узами Гименея?

Всего каких-то пять лет назад я была свободна, как вольный ветер, гуляющий на раздолье чистого поля, я была полна надежд и планов, фонтанировала идеями и заразительно смеялась: не будучи удивительной красавицей, я привлекала мужчин непосредственностью поведения, искренностью улыбки, верой в чудеса, способностью видеть в людях только хорошее… В девятнадцать всё вокруг казалось мне прекрасным, для меня были открыты сотни дверей, однако, я зачем-то шагнула в первую попавшуюся, и не сразу сообразила, что попала в западню.

Но, как это обычно и бывает, прозрение наступило слишком поздно, да и то, быть может, это я не умела ценить выпавшего мне счастья в лице преуспевающего супруга-бизнесмена и безбедной жизни за границей? Не умела адекватно воспринимать «земные радости простые» и тайно лелеяла поистине кощунственные мечты сбежать из своей позолоченной клетки – подальше от Ор-Эркеншвика, подальше от Эберта, подальше от сытого, обеспеченного, стабильного, но при этом непостижимо бессмысленного существования.

Когда мы впервые встретились с Эбертом, командированным в столицу по делам компании, где он в то время работал, ему уже исполнилось тридцать пять, за спиной у него был неудачный семейный опыт и двое детей от бывшей жены, тогда как я буквально только что поступила на первый курс факультета журналистики, и мои мысли целиком занимала учеба.

Я со школы неплохо владела английским, а в образовательную программу выбранной мною специальности также входил немецкий, и найти общий язык с Эбертом у меня получилось с непринужденным изяществом.