Парадигма греха

– Ну, что ж, возможно вы отчасти и правы, только я никогда не приветствовала столь ранние браки, – Калошин при этих словах усмехнулся про себя: «Потому что никогда сама не была замужем, старая грымза!», – но!.. желаю, чтобы это не оказалось ошибкой! – Прасковья Петровна пригладила волосы: – Итак, жду ваших вопросов, задавайте!

– Насколько я понимаю, вы были дружны с Арбениным? – женщина кивнула. – И наверняка, многое можете сказать о его последнем дне?

– Ну, настолько, насколько это позволено посторонней женщине, – она опять пригладила и без того гладкие волосы.

– И всё-таки?..

– В тот день я слышала его разговор с кем-то по телефону. Меня это несколько удивило, так как семьи у него здесь нет, особо он ни с кем не общался. Я вообще не помню, чтобы ему кто-то звонил, тем более на работу. Разговор меня тоже насторожил. Арбенин говорил нервно, отрывочными фразами: «Нет, не знаю», «Вряд ли договоримся», «Это невозможно». Вот, примерно, так.

– Что было после этого?

– Я спросила его, что произошло, и кто это звонил, он ответил очень уклончиво, вроде того, что «один неприятный тип».

Настаивать я не стала, но видела, что настроение у него упало совершенно. Предложила помощь, он посмотрел на меня, как будто хотел что-то сказать, я почувствовала этот секундный порыв, но он тут же отгородился от меня. Хотя, подумав, добавил, что обязательно расскажет, но позже. Что просто не готов ответить.

– Что значит ответить? За что ответить? Или на что? – настойчиво спрашивал Калошин.

– Я не поняла, и, потом, меня что-то отвлекло, сами понимаете, это школа. Больше в тот день к этому разговору мы не возвращались. После уроков он ушел раньше меня, я вела родительское собрание. А утром он не явился на занятия.

– Вы бывали у него дома?

– Конечно, ещё при жизни жены. Мы иногда собирались.

– А после? Когда он жил один? – майор опустил глаза, чтобы не смущать женщину и дать ей возможность ответить на этот вопрос прямо.

– Вы проницательны… Да, я любила этого мужчину много лет, но у него была семья.

Для меня семейные устои превыше всего. Я ни словом, ни делом никогда не намекнула ему о своих чувствах. А когда он остался один… Я сама пришла к нему. Он не оттолкнул меня. Мы встречались, но крайне редко. Всё держали в строгой тайне. Сами понимаете – школа! – она просительно посмотрела на Калошина.

– Не волнуйтесь, этот разговор останется между нами, – поспешил заверить её майор.