Тонкая нить предназначения

– Вот и умница!

– Слав… – начала она и замялась. – Ты только позвони прямо с утра, пожалуйста. Это очень важно. Понимаешь, я не могу долго ждать.

Ярослав и сам понимал, что дело не терпит отлагательств, но что?то в ее тоне появилось новое. Не простое женское нетерпение, а сильное беспокойство.

– Что?то случилось? – прямо спросил он, глядя в ее потемневшие глаза.

– Нет, – ответила Олеся после паузы. – Это просто мои настроения, которыми не хочется тебя огорчать…

– Ты должна мне рассказывать все! – воскликнул Ярослав, досадуя на ее деликатность.

 – Иначе, если я не буду знать всего, как смогу помочь? Мы же одна команда, одна семья, и у тебя есть только я!

По ее лицу промелькнула тень, словно его последние слова вызвали у нее неудовольствие. Но спорить Олеся не стала. Вместо этого решительно произнесла:

– Время пришло. Мне недавно исполнилось двадцать семь. И до двадцати восьми, как мне предсказали, я не доживу.

– Не говори так!

Олеся успокаивающе тронула его за руку, потому что на него оглянулись все немногочисленные посетители кафе, и Ярослав замолчал.

Только раздувающиеся ноздри и плотно сжатые губы выдавали в нем рвавшуюся наружу бурю чувств.

– Все, что было предсказано, уже сбылось, – уставшим голосом напомнила она. – Абсолютно все.

– Будь проклят тот день, когда все началось!

– А что бы это изменило, Слав? Ничего. Только то, что мы бы пребывали в неведении.

– Я бы предпочел не знать.

– Не зная, лишаешь себя возможности подготовиться.

– К чему?! К потере любимых?! К этому невозможно подготовиться! Ты же знаешь.

– Ох, Слава, Слава… – улыбнулась Олеся так светло и по?доброму, будто речь шла о чем?то радостном и волнующем, например, о давно запланированном путешествии, а не о смерти. И Ярослав рассердился. Во всем виноваты книжки, которых она начиталась! Сектантские какие?то, прости господи, иначе и не назовешь. Совсем запудрили ей мозги, пообещали ей вечную счастливую жизнь «там». А жизнь?то – тут! Здесь и сейчас! Но попробуй это Олесе докажи, когда об оставшемся ей времени она говорит так просто, словно и правда живет в радостном ожидании финального момента.

– Не сердись, – мягко попросила Олеся, угадав его мысли. Заглянувшее в окно солнце вновь пробежалось по ее волосам золотистыми искорками. И гнев как?то враз ушел. Ярослав поник и, признавая поражение, кивнул. Может, Олеся, читая книги о бессмертии души, как раз и права. Права в том, что выбрала вместо истерики и агонии смиренное ожидание финала.