Пустынная дорога смерти

Сквозь мутную пелену дождя и сумрачную дымку, царившую в зале, он видел чёрные силуэты редких прохожих, исчезающих в таинственной тьме переплетений улиц. Тусклый, дрожащий свет фонаря освещал пустынную, сверкающую от холодных потоков дождевой воды, дорогу и создавал причудливые белёсые блики. В баре царил загадочный полумрак.

Дин не заметил, как последние посетители нетвёрдой шатающейся походкой, словно приплясывая под слышимую лишь им музыку, вышли из заведения. Он был глубоко погружён в свои мрачные мысли, давящие на его нетрезвое сознание.

Что-то тревожное крылось в этом, обычном на первый взгляд, ноябрьском вечере, медленно наползшим на суетливый Грейвс-Сити и окутавшим его сетью снов, тишины и пустоты. Его размышления прервал хриплый голос незаметно подошедшего бармена:

– Мы закрываемся, – произнёс он, пристально разглядывая засидевшегося гостя. Дин быстро встал, расплатился и, небрежно накинув слегка помятый лёгкий плащ, вышел из бара. Его пшеничного цвета волосы взмокли от пота и были взъерошены, длинная щетина придавала его облику ещё более небрежный и причудливый вид.

Потушив окурок своей сигареты, он печально посмотрел в затянутое тяжёлыми, чёрными тучами небо, давящее на мир тяжёлым, беззвёздным брюхом.

– Скверная погодка, да? – послышался слева знакомый голос. Дин резко повернулся к незваному собеседнику. Это был Израил, странный парень, немного пугавший Дина: высокий, жутко бледный, с длинными, чёрными волосами, иссиня-чёрными глазами и густыми, пушистыми ресницами, от которых взгляд его становился ещё более загадочным и мрачным.

Он был худощав, у него были ярко выраженные квадратные скулы и тонкие, изящные, как у пианиста, длинные пальцы. Он всё время носил чёрное, хотя Дин точно знал, что тот не принадлежит ни к каким новомодным субкультурам. Ему стало не по себе при виде его кривой, неприятной улыбки.

– Согласен, погода не самая лучшая, – пробурчал Дин поёжившись и доставая дрожащими руками ещё одну сигарету. Всё его существо снова охватил таинственный, безотчётный страх.

 – Будешь? – спросил он пытаясь успокоится и протягивая её своему собеседнику.

– Нет, спасибо, – брезгливо сморщившись и засунув руки в карманы своего дорого, чёрного пальто, отказал Израил.

В это время усталый бармен закрыл дверь бара на ключ и вяло побрёл в сторону своего дома, не глядя по сторонам. Он не удостоил своим вниманием двух странных собеседников, стоявших на крыльце и выглядевших весьма причудливо и комично в этот непогожий ноябрьский вечер.