Вызов врача

Язык чистый, влажный, можете им побриться, козлы! Живот мягкий, безболезненный, спасибо, клистиры научились ставить. Печень у края реберной дуги, а в ней вся ваша долбаная медицина и мать ее завполиклиникой! Нестабильная стенокардия, заботьтесь о стабильности собственной половой жизни, кастраты-гиппократы!»

– Зачем вы испортили документ?

– Веселье нашло, то есть злость. Но ты мне морали не читай! Моя карточка? Моя! Что хочу, то в ней и пишу.

– Писательница! – тихо, сквозь зубы прошептала Ирина Николаевна.

И громко добавила: – Здоровье не повод для веселья! Тем более в вашем возрасте!

– В каком таком моем возрасте? Ты знаешь, сколько мне лет? Да мы с тобой почти ровесницы!

– Год рождения вы только тут, в карточке, подтерли или в паспорте тоже?

– Ты врач или милиционер? Может, добровольная помощница правоохранительных органов? Иди, валяй, настучи про меня прокурору, сексотка!

Ехидные выпады Марии Петровны если и ранили докторшу, то внешне это не было заметно. Ирина Николаевна не вспыхивала от обиды, не поджимала губ, не метала из глаз гневные стрелы.

Но и молча терпеть хамство пациентки не собиралась. Сказала докторски-учительским строгим, но равнодушным тоном:

– Вы все время пытаетесь оскорбить и унизить меня. Напрасно. Напоминаю: вы обратились за помощью, я пришла сюда, чтобы эту профессиональную помощь оказать.

– Давай оказывай.

– На что жалуетесь?

Вопрос Марии Петровне явно понравился, и она ударилась в нравоучения:

– Барышня, запомни! Степанова никогда не жалуется.

Даже в магазине. Вот в глаз дать могу, если словами не понимают. На меня за всю жизнь знаешь сколько жалоб и анонимок написали? Как собрание сочинений Вэ И Ленина. У меня выговоров было больше, чем правительственных наград. Помру – ордена на подушечках понесут. А выговоры – где они? На подтирки пошли. Девушка, никогда не жалуйся. Один раз дала слабинку, другой раз слезу пустила – всё, пиши пропало. Затрут, в фарш перемелят, сделают из тебя котлеты, сожрут – не подавятся.

– Представляю, сколько ты таких котлет проглотила, – опять чуть слышно произнесла Ирина Николаевна.

– Что ты там бормочешь? Не слышу, говори громче.

– Во-первых, я вам не барышня и не девушка. Во-вторых, попрошу мне не тыкать. Я врач, а не ваша домработница.

– Ой-ой! Какие мы строгие! – пропела Мария Петровна. – Да я со всеми на «ты». Министр мне тут как-то говорит: «Вы, Мария Петровна, одна из немногих, кто ко мне на „ты“ обращается».