Белая нить

Болтаясь на лиане, Олеандр поёжился и обратил взор на зов – так хищник глядит на добычу, прежде чем вонзить в неё когти. Потрясение схлынуло столь же быстро, сколь и пробудилось, словно кто-то макнул его в ледяную воду.

Крикунья мелькала за деревьями на расстоянии десяти-пятнадцати шагов. Ходила туда-сюда, меряла шагами лужайку у Морионовых скал. И белизна её кожи отчетливо выделялась среди густевших вокруг дыма и тьмы.

Что за девчонка? Таких Олеандр не встречал ни в жизни, ни в книгах о населяющих мир существах.

Белые, покрытые перьями, крылья и плавно изогнутые рога в смоляной шевелюре из вздыбленных кудряшек.

Она выглядела так, будто вылезла из погреба, где её поколачивали, морили голодом и недосыпом. Её кофтенка, оголяющая живот, держалась больше на честном слове, нежели на зашейных подвязках. Левая штанина была оторвана до колена. Пояс разболтался, дозволяя порткам сползти ниже положенного.

– Эй! Где вы? – кричала она в тот миг, как разум подкинул Олеандру иной вопрос: «Где треклятый хин?»

Он перебросил ноги через обломок ветви и соскользнул по лиане вниз.

Спрыгнул на траву и прошёл к лужайке.

– Кто ты? – вопросил он и вынырнул из-за деревьев.

Крикунья вздрогнула и обернулась. Моргнула. Окинула его напряженным взором исподлобья.

Олеандр встретил её взгляд. И в голове поселился престранный вопрос: «Не встречались ли они прежде?» Нет. Он определённо не знал эту девушку. Но от неё веяло знакомым, почти родным теплом. Он будто давнюю подругу оглядывал, с который они побывали во всех мыслимых и немыслимых передрягах.

Оглядывал, и на уме вертелись дурацкие мысли о переселении душ, о Судьбе, решившей свести в новой жизни двух потерявших друг друга соратников.

В один миг даже показалось, что Олеандр увидел белую нить, которая протянулась к нему от крикуньи.

Что за ерунда? Он встряхнулся, прогоняя наваждение.

– Я Эсфирь. – Её ответ повторило скальное эхо. – Вы уже спрашивали.

Спрашивал? Похоже, она его с кем-то спутала.

Хотя он слабо представлял, где она ухитрилась встретить другого такого полудурка, надумавшего прогуляться ночью у Морионовых скал.

– Ничего я у тебя не спрашивал, – пробурчал Олеандр. – Я впервые тебя вижу.

В глазах Эсфирь – черных, великоватых для тощего лица – промелькнула тень недоумения.

Олеандр хотел спросить, что её изумило, но отвлёкся, заинтересованный беспорядком. Прокрутился вокруг себя, щурясь и осматривая лужайку.