Фотофиниш. Свет гаснет

Остальные кивнули.

– Зачем он это делает? Он делает это ради денег, – нетерпеливо сказал Монтегю Реес, возвращаясь к фотографу. – Нет никаких сомнений, что эта идея возникла у него после инцидента с Жаклин Кеннеди. Он завел дело гораздо дальше, и весьма успешно. Весьма.

– Верно, – согласился Руби. – И чем дольше он этим занимается, тем более… – он помедлил, – тем более возмутительным получается результат.

– Он использует ретушь, – вмешалась Соммита. Он искажает действительность. Я это знаю.

Все трое поторопились с ней согласиться.

– Я пойду одеваться, – неожиданно сказала она. – Сейчас же. А когда вернусь, то желаю услышать разумное решение вопроса. Я выдвигаю свои предложения, как бы вы к ним ни относились. Полиция. Судебное преследование. Пресса. Кто владелец этой… – она пнула оскорбившую ее газету и с некоторым трудом высвободила попавшую между страницами ступню, – этой макулатуры? Займитесь им. – Она широким шагом направилась к двери в спальню. – И я предупреждаю тебя, Монти.

Я предупреждаю, Бенни. Это мое последнее слово. Если мне не предоставят убедительные доказательства того, что это преследование прекратится, я не буду петь в Сиднее. Пусть засунут себе поглубже свой Сиднейский оперный театр, – добавила Соммита, проявив таким образом свое предполагаемое происхождение.

Затем она удалилась, не забыв хлопнуть дверью.

– О боже, – тихо сказал Бенджамин Руби.

– Да уж, – вздохнул Монтегю Реес.

Молодой человек по имени Руперт Бартоломью, собрав листы в папку, поднялся с колен.

– Полагаю, мне лучше…

– Да? – сказал мистер Реес.

– Удалиться. Я хочу сказать, все это вышло как-то неловко.

– Что именно?

– Ну, понимаете, мадам… Мадам Соммита попросила меня… То есть она сказала, чтобы я принес вот это… – он с сомнением указал на папку.

– Осторожно, – сказал Бен Руби, не пытаясь подавить в своем голосе нотку покорности, – у вас сейчас опять все вывалится. Это вы написали? – спросил он скорее утвердительно.

– Да, верно. Она сказала, что я могу принести ноты.

– Когда она это сказала? – уточнил Реес.

– Вчера вечером. То есть… ночью. Около часа. Вы как раз уходили с вечеринки в итальянском посольстве. Вы вернулись за чем-то – кажется, за ее перчатками, а она была в машине. Она меня увидела.

– Шел дождь.

– И очень сильный, – гордо сказал молодой человек. – Я был там совсем один.

– Вы заговорили с ней?

– Она подозвала меня кивком.