Даритель снов

«Видимо, все», – пронеслось у меня в голове, и я, стараясь не потерять сознание, зашла в квартиру деда.

Ужасное месиво, некогда бывшее человеческим телом, лежало посреди комнаты. Дед, видимо, пытался доползти до телефона, но не добрался. Рядом с дедом лежал разбитый стеклянный пузырек с булькающей (в уцелевшей его части) жидкостью ядовито-зеленого цвета. Полицейские вышли в коридор вызывать труповозку, а я наклонилась, чтобы прочитать надпись на пузырьке. Жидкость, находящаяся на открытом воздухе уже видимо несколько дней, неожиданно стала испаряться только сейчас. Не успев задержать дыхание, я вдохнула пары такого же ядовито-зеленого цвета. Пытаясь подавить рвотный позыв, я облокотилась на часть стены, свободной от мебели и … провалилась. Провалилась в какую-то непроглядную темень. Упала на пол, едва успев подставить руки под спину, но копчик и кисти рук все равно ушибла. Тишину темного помещения нарушало только частое биение моего сердца. Я резко встала и поспешила покинуть это место. Оказавшись в зале дедовской квартиры, я еще минуту постояла, как истукан, вглядываясь в темноту потайной комнаты, и только потом решилась закрыть дверь, сообразив все же не открывать эту тайну полицейским.

Дальнейшие события этого вечера я запомнила плохо. Воспоминания туманные, больше похожие на глухонемое черно-белое кино. Запомнила, что приехали мама с бабушкой (бывшей женой деда). Запомнила, как бабушка плакала, а мама ее успокаивала. Запомнила, как увозили труп в черном полиэтиленовом мешке. И как бабушка отвезла меня домой. Запомнила, как обрадовалась, что этот день наконец-то закончился, и закрыла глаза.

II

Потеря мотивации

На следующий день были похороны и поминки. Пришедшие как один вспоминали деда добрыми словами.

Дед был этаким вечным весельчаком, с легкостью преодолевающим любые жизненные преграды. Полненький, низенький. Верхняя половина головы лысая, задняя кудрявая. Всегда ходил в очках, к дужкам которых была привязана веревка. И еще он очень любил жизнь. Ходил в разные походы по неизведанным местам, лазил по штольням. Когда я была в гостях у бабушки с дедушкой, волшебными вечерами они показывали мне диафильмы, и это было лучшее время в моей жизни. Не помню, чтобы он где-то работал. Чаще всего он писал какие-то бумаги за журнальным столиком.

После поминального обеда бабушка осталась у нас в гостях.