Звено цепи

Но правитель с рождением шестого ребенка перестал замечать всё это великолепие, которым безмерно гордился до… Вот и сейчас он погружен в себя и думает, что же сделать с сыном, как его наказать, чтобы ещё и с наследником не разругаться, не подставить под удар, ведь тот взял воспитание брата на себя, видите ли его королева–мать перед вечным сном попросила позаботиться, а тот и пообещал! Нет, рано ещё, шестой несовершеннолетний, чтобы его вычёркивать, как и использовать.

– Хмм… Может птицу его убить? Голову ей оторвать или приказать ему самому это сделать? – эта мысль повысила его настроение.

 – Да, так и сделаю, привязанность – есть слабость, ничто не должно… – король не успел завершить свою мысль, в него на всем ходу врезалась его третий ребенок, красавица Этленна, боевой маг Воды. Ей всего сто шестнадцать лет, а она уже завоевала свою личную колонию, и пусть у этих слабаков эльфов, но смогла же, хоть и женщина! Только вот… радоваться успехам дочери, лежа на холодном полу, ощущать боль в отбитом копчике как-то, не по–королевски что ли.

– Мой король! – звонко прокричала принцесса, резко вскочив на ноги, даже изящный книксен выполнила, молодец какая…

– Луны великие, что за тенс

(время суток – бодрствования) такой… – это всё ОН!

*****

– Мдаа… – стою и смотрю на своё отражение, до сих пор привыкнуть не могу, что выгляжу как, как… Никогда красавцем себя не считал, обычным же был мужиком, со своими достатками, а сейчас на меня смотрит высокий парень, жилистый, ни грамма жирка, хотя откуда в этой холодине может взяться жир? Так вот… волосы у этого отражения меня любимого черные, как уголь, еще и отливают алым, никогда не думал, что каре мне пойдет, а радужка глаз фиалковая, узкий зрачок, как у того змея придурковатого, но о нем позже вспомню.

Кожа белая, натурально белая, как снег, который повсюду и сука не тает. Я теперь не человек, человеки здесь презренные рабы и торгаши, родился или переродился хардассом, высшая раса Восьми Миров, я так и не понял всю ту болтологию этой курицы про переходы душ, измерения, часы возрождения, она назвала это даром, даже не так, это ДАР за те жизни, пути души.

Ах, да! Это ОНА! И зовут её Сириф, она переродилась в птицу, черная, как это небо, хвост длинный, павлин обзавидуется, честное слово! Морда лица похожа на воронью, но не берусь утверждать, в общем – курица.

– Сам ты курица, дядь! Я священная птица Леара! – курица выпятила грудь и гордо задрала клюв.