Неаполь, любовь моя

На его лбу словно зажглась огромная надпись о том, что ему тоже хочется насыщенной и богатой жизни и настоящей любви, от которой разбивается на части сердце и вырастают крылья, но в сортирах на пьяцца Гарибальди или в переулках центра ему доставались лишь минеты от мужчин, которые и не поцеловали-то его ни разу, что уж говорить о нежных чувствах.

– Well. – Старейшина Бергер попытался прервать поток его вопросов. – Stay focused on the supermarket. Which is the first product, on the first row?[5 - «Итак, сосредоточимся на супермаркете.

Что это за продукт в первом ряду?» (англ.)]

– Vegetables, I suppose[6 - «Овощи, полагаю» (англ.).], – ответил ему Риккардо.

– Right, good. Can you explain us why?[7 - «Правильно, хорошо. Можете объяснить почему?» (англ.)]

Посыпались предположения. Кто говорил, что таким образом супермаркет показывает, что в нем продают натуральные продукты, другие говорили, что скоропортящиеся продукты проще заменить, если они лежат у двери. Никто ни с кем не соглашался.

Мы попросили помощи у старейшины Бергера, а тот заявил, что и сам не знает, почему все так, и может только предполагать.

Через час мы вернулись в первый зал.

– А теперь поигфаем, – обратился старейшина Бергер ко всем сразу.

Мы встали в один большой круг, мормоны – рядом друг с другом. Я оказался между русским и одной из китаянок.

– Игфа называется «испорченный телефон». Я скажу что-нибудь своему соседу, он – другому и так дальше по кфугу, пока очередь не дойдет до старейшины Джека, и тогда мы узнаем, что же это была за фраза.

Хорошо?

Человек, стоявший рядом со старейшиной Бергером, хихикнул и скорчил гримасу изумления, услышав то, что ему сказал мормон, а потом склонился к уху соседа. Фразу передавали по кругу, от одного человека к другому, из уст в уши, пока очередь не дошла до меня. Мне показалось, что русский сказал «let book soup»[8 - «Давай забронируем суп» (англ.).], это выглядело полной бессмыслицей, поэтому я на секунду задумался. «Let it bleed»[9 - «Пусть течет кровь» (англ.

).], – прошептал на ухо китаянке, она взглянула на меня растерянно, а я спросил себя, что за музыку, черт побери, слушают китайцы.

Круг замкнулся.

– My god[10 - «Бог мой» (англ.).], – ошеломленно воскликнул старейшина Джек, подошел к старейшине Бергеру, прошептал ему что-то на ухо, и оба засмеялись.

Потом старейшина Джек взял черный маркер и подошел к доске. Начал писать.

– Смотрите, – сказал он, стоя спиной к нам.