Осколки ненависти

На месте происшествия уже были его коллеги: Серега – криминалист, Алексей Иванович – коллега-следователь и новый стажер Юра. Для Юры это было всего лишь второе убийство, и он, еще не привыкший к виду трупов и крови, стоял чуть поодаль бледный и настороженный.

Петрович сразу внимательно осмотрел труп молодой женщины. Как часто с ним теперь бывало, он расстроился из-за того, что убита еще одна красивая молодая женщина, которой бы еще жить и жить. На вид ей было не больше 30 лет. Красиво и модно одетая, она лежала как-то аккуратно, в целомудренной позе, словно заснула и не хотела просыпаться.

Глаза ее были закрыты. Светлые крашеные волосы были красиво уложены.

«Какой красивый труп!» – неожиданно для себя подумал Петрович. Рядом лежала сумочка. Алексей Иванович доложил, что в сумочке нашли ее паспорт, сотовый телефон и прочие женские штучки. В кошельке была значительная сумма денег. Значит, это не ограбление. Женщину звали Ядвигой Францевной Гольт.

– Неужели иностранка? – спросил Петрович.

– Нет, паспорт у нее российский, там даже адрес ее указан. Но живет она, судя по прописке, на другом конце города, – поеживаясь от утреннего холода и недосыпа, сказал Алексей Иванович.

Сергей пояснил, что умерла она от удушья, задушили ее же шарфиком, потом тащили от дороги к кустам, чтобы спрятать труп. Труп нашел дворник-таджик, который решил с утра пораньше навести порядок на своем участке, он в тот день торопился по своим делам и решил закончить с уборкой с раннего утра.

Алексей Иванович его уже подробно опросил обо всех деталях, но тот плохо понимал по-русски, отвечал односложно – «да» или «нет» и испуганно отворачивался, чтобы не видеть женщину. Петрович пригласил его в отделение с кем-нибудь из друзей, кто хорошо говорит по-русски. Переводчиков-таджиков у них пока еще в штате не было.

Ситуация складывалась на первый взгляд банальная – девушка одна (или не одна) шла вечером по парку и была задушена. Ничего особенного для Петровича на первый взгляд в этой истории не было.

Таких девушек он перевидал за свою практику немало. Но чем старше он становился, тем нетерпимее относился к преступникам. Он был готов всех их приговорить к смертной казни за убийство невинных людей.

Одно дело – разборки между членами ОПГ в 90-е годы, когда себе подобные расправлялись с себе подобными, и совсем другое – мирные и тихие нулевые, когда уже основной передел собственности закончился и страсти немного поутихли.