Прочь с Земли

И бездна адского пламени сжигала ему лицо, и билась кровью в висках, и жёстким оскалом корёжила рот – и это было ни с чем несравнимо.

И только когда наслаждение стало невыносимым, он повернулся к генералу. Приказал чуть слышно:

– Отзовите своих людей. Мы уходим… Благодарю вас, генерал.

****

Глава 1. Дед Морозов

А Дед Мороз на свои деньги покупает нам подарки, или они идут с наших налогов?.. Хотелось бы на Новый год большой взрослый подарок. Холодильник, например, а маме – норковую шубу или много-много денежек ей в зарплату.

Но только Дед Мороз – он же пенсионер.

(Детская сетевая мудрость начала ХХI века.)

Каждый раз перед Новым годом он поражался оптимизму этих людей.

Как бы не было им плохо, но праздники они встречали в исключительном расположении духа, безудержно предаваясь веселью. Что происходило с ними потом – уже другой разговор. Но именно из-за новогодних праздников он и остался в этой стране, взяв себе фамилию «Морозов». В Канаде, конечно, тоже бывают морозы и снег, как и в Финляндии, и на Аляске.

Что уж говорить об Антарктиде? Но нигде никто так самозабвенно не растягивал зимние торжества, бурно отмечая даже странный праздник Старый Новый год.

И вот в эти предпраздничные дни конца 2019 года для семьи Морозовых и наступило время «прочь».

Последней каплей стала внучка Леночка, которая пришла из школы в слезах: её не взяли участвовать в новогоднем спектакле. Бабушка бросилась к ней с утешениями, а Морозов, только глянув на девочку, сразу понял, что дело тут не только в спектакле.

Морозов любил внучку до умиления.

Когда Леночка была совсем маленькая, она не могла запомнить отчество деда, которого бабушка в кругу семьи звала по-простому «Гаврилыч». Подражая бабушке, Леночка кричала из детской, картавя и пришепётывая, как все дети её лет:

– Говорилыч! Иди ко мне! Я соскучилась.

После чего появлялась в коридоре красная, сопящая от напряжения, со своим детским стульчиком, который был ей нужен, чтобы встать на него и дотянуться до щёк деда.

Внук Борька, если был дома, поправлял сестрёнку громко, с насмешкой в голосе:

– Горилыч! Деда зовут Горилыч! Или, лучше даже сказать, Горыныч!

– Борька! Уши надеру! Твой дед – известный писатель, нельзя над ним смеяться, – одёргивала внука бабушка.

Она, вытирая руки полотенцем, уже спешила из кухни навстречу Морозову, чтобы расцеловать.

Если Борька не занимался уроками, он тоже подходил к деду поздороваться, по-своему, по-мужски.