Не любовь

– Степик! – запротестовала девушка и все же умудрилась отцапать кусочек. – Бабушка говорит, что нечистая сила бродит по деревне и что на хуторе огни видели…

– Там точно кто-то есть. Мы прогулялись немного в лес и действительно видели свет в окнах. И еще свежие следы на снегу. Тропинку так изрядно протоптали… Видно, ходили не раз. Но это вряд ли нечистая сила.

– А кто?

– Не важно.

– Слушай, Степик, ты думаешь, это те самые евреи?

– Не знаю, те самые они или какие-то другие, но их присутствие на хуторе одинаково нежелательно для деревенских!

– Ты веришь, что они были колдунами?

– Не говори глупостей!

– А что тогда?

– Не важно.

– Нет, важно! Ты знаешь про этот хутор что-то и не хочешь рассказать мне.

– Откуда? Так ты слышала, как кто-то шатался вокруг дома?

Девушка кивнула:

– Ты скрываешь от меня что-то. Давай, колись, братец!

– Ничего я от тебя не скрываю. Просто я тебе так скажу: у тех людей, которые жили на хуторе, нет повода хорошо относиться к деревенским.

Помнишь, сколько лет их упорно сторонились здесь? А помнишь, как деда Язика нашли в канаве у Болотянки? И пусть он ко многим залезал в огород, чтобы поживиться, и не раз нарывался и получал заслуженно, но все же… Тогда ведь поговаривали, что не с сердцем у него стало плохо, а хуторские поймали его у себя на огороде и отбили почки! А помнишь, как у нашей бабули корову отравили? Между прочим, тогда ветеринар приезжал и экспертизу делали. Ей в самом деле подсыпали какой-то дряни. Все, что бы ни случалось в Старых Дорогах, происходило не без помощи хуторских. По крайней мере, в деревне так считали. И, поверь мне, не без основания.

– Нет, не может быть! – недоверчиво протянула Мира. – Что же они, бандитами были что ли? Почему так неприязненно относились к деревенским? Зачем все эти ужасы?

– Нет, бандитами они, может, и не были, но их родственников репрессировали! Вот они и мстили деревенским за прежние обиды!

– Да это бред! – не поверила девушка. – Не иначе, деревенские сами досаждали им, а они в отместку…

– Мира, ты что, веришь, что наша бабуля смогла бы кого-то обидеть? Наша или Лехина?

– Нет, не верю… – нехотя согласилась девушка.

– Когда старый еврей умер, в деревне вздохнули с облегчением. Его, между прочим, даже на кладбище деревенском не похоронили. Где-то в лесу, недалеко от хутора, есть две могилы – его и жены. Я тебе говорю, они нелюди! Так вот, он умер, но дом остался, и туда приезжают его родственники.