Лезвие на воде

Стихия. Моя. Резкая боль в голове отрывает меня от слияния со стихией.

«Не говори. Молчи». Посторонний голос в моей голове путается с моими мыслями

– Не помню… Я не помню!

Я просыпаюсь от собственного крика. Яркий свет больно слепит глаза. Старюсь угомонить бешено колотящееся сердце, успокоить дыхание, выкинуть из головы ночной кошмар и прийти в себя. Холод во всем теле не отпускает, и я сильнее укутываюсь в пушистое одеяло, пахнущее лавандой.

Воспоминания стремительно мелькают перед глазами, напоминая обо всех кошмарах, что мне пришлось пережить.

Дома, вернее, места, где я жила и преподавала долгие годы, у меня больше нет. Я почти что стала кормом для рыб, но я все еще дышу.

На этой более-менее позитивной ноте решаю попробовать понять, где я теперь нахожусь.

Массивные шторы раздвинуты в стороны, и лучи солнца беспрепятственно пробираются сквозь большие окна, завешанные тончайшим тюлем, освещая небольшую, но довольно уютную комнату в оттенках нежно голубого и белого цвета.

В комнате ничего лишнего, только кровать, небольшой шкаф, столик с зеркалом и две двери. Одна широкая, цвета слоновой кости, другая сливается с голубыми стенами. Освещает комнату в ночное время огромная кованая люстра, выкрашенная в белый цвет и украшенная цепочками камней, переливающимися на солнце всеми цветами радуги.

Стараюсь встать, но сразу оседаю на кровать из-за резкой боли в висках и пляшущих кругов перед глазами. После того, как головокружение утихает и приступ тошноты отпускает, пробую подняться еще раз.

Первые шаги разносятся ноющей болью в мышцах и ломотой в костях. Я осторожно разминаю руки и ноги, стараясь разбудить свое тело.

Открыв неприметную дверь, натыкаюсь на свое отражение в зеркале, висящем на противоположной стене над умывальником. Опухшее, бледное, измученное лицо с остаточными следами от былых ссадин. Лохматые каштановые волосы, напоминающие скомканный пучок соломы. Припухшие глаза.

Я заставляю отвести взгляд от своего жалкого отражения в зеркале и продолжаю осматривать просторную ванную комнату в таких же оттенках, что и спальня.

У огромного окна стоит небольшая белоснежная ванна с нежно-голубыми крапинками. Я подхожу к окну, которое оказывается стеклянными дверьми на всю высоту стены, а за ними балкон с резными перилами. Я не решаюсь идти дальше и смотрю сквозь стекло на ясное небо без единого облачка, раскинувшийся внизу огромный сад и мирно работающих слуг.