Кронштадтский детектив

Вор был невысокий и худой – Матвеев употребил слово «плюгавенький» – и никакого свертка в руках не держал. Более того, с этим серебром он вряд ли сумел бы развить такую прыть. Матвеев-то у нас бегун известный, даже призы выигрывал. Удрать от него с грузом – затея безнадежная.

Собственно, от него и налегке редко кому удавалось сбежать. В этот раз вору, можно сказать, повезло. Он с ходу через забор перемахнул, а Матвеев там замешкался. Ненадолго, но этого времени хватило, чтобы беглец успел скрыться в темноте.

Однако, опять же, сигать через забор лучше налегке.

Вот так по всему и выходило, что вор припрятал добычу где-то неподалеку. Отсюда идея с засадой напрашивалась сама собой. Тем же вечером я изложил ее Вениамину Степановичу, тот минуту подумал и сказал:

– Действуйте, Ефим.

Я спросил, будут ли какие-нибудь указания, и услышал в ответ фразу, которую мне потом доводилось слышать излишне, на мой взгляд, часто:

– Напоминаю вам, Ефим, что я приехал в Кронштадт для того, чтобы инспектировать вашу работу, а не делать ее за вас.

Вы ведь, согласно платежной ведомости, агент сыскной полиции, а не мальчик на посылках. Вот будьте любезны соответствовать.

Я сказал: «Слушаюсь!», и отправился соответствовать.

По правде говоря, дом Фроловых не выглядел так, будто бы там можно было чем-то серьезно поживиться. Нет, конечно, это была не хибара, а деревянный дом в два этажа, но он точно знавал лучшие времена. К дому примыкал маленький дворик. Там были туалет, колодец и дровяной сарай с покатой крышей.

Ее-то я и выбрал в качестве наблюдательного пункта.

С крыши был отлично виден вход в дом, весь двор и часть улицы поверх забора. Сам забор изрядно покосился и местами держался исключительно с опорой на сорняки, которые вымахали с него ростом. Бороться с ними тут было некому. В домике обитали две сестры-старухи – обеим далеко за девяносто – да племянница их Катерина двадцати лет отроду. Девушка была симпатичная, но такая худенькая, что я совершенно не представлял ее с косой в руках.

Она, судя по сорнякам, тоже.

Зато я очень хорошо представлял себе, что именно легкомыслие девушки навело на дом преступника. Матвеев описывал его как прилично одетого человека: костюм, галстук, который на бегу наружу выбился, начищенные до блеска ботинки. Последнее городовой заметил, когда лихоимец перемахнул через забор перед самым его носом. Такой человек больше походил на гостя, чем на вора.