Забери меня в рай

Забери меня в рай

Олег Нехаев

Книга лауреата премии «Золотое перо России». «Истина проста: если человек выбирает мерилом жизни вечность, только тогда ему открывается его предназначение и он может создать что-то сущее. И дверца в рай находится вовсе не на небесах, а внутри каждого из нас» В этом утверждении автора сосредоточена главная духовная суть книги. Примечательно, что отрывок из неё, ещё на стадии написания, был признан лучшим в Сибирском литературном конкурсе, жюри которого возглавлял Михаил Тарковский.

Эта книга с осмысленной картиной мира и светом в окошке. Настоящий русский роман. Богато иллюстрированный.

И долго стоял ошарашенный

Однажды я понял простую истину: если человек выбирает мерилом жизни вечность, только тогда ему открывается его предназначение и он может создать что-то сущее. И дверца в рай находится вовсе не на небесах, как думают многие, а внутри каждого из нас.

Он был абсолютно уверен, что другие должны были давным-давно заметить это странное несоответствие.

Но они почему-то ничего не замечали. Самые лучшие не обращали внимания на очевидное. Только он один догадался посмотреть на всё по-иному. И очень удивился тому, что открылось перед ним. Потом – обрадовался этому. Позднее – ужаснулся. А со временем ему стало казаться, что в тот день он заглянул в преисподнюю.

Это была среда. Двадцать седьмое января. Студент московского пединститута Вадим Чарышев, обложенный потрёпанными книгами, привычно сидел в читальном зале музея Пушкина на Пречистенке.

Делал выписки из томика Вересаева. Так увлёкся, что не заметил, как стемнело. Глянул в окно и в свете уличного фонаря увидел медленно падающий снег на фоне тёмно-синего неба. Тихонько спросил у сидевшей впереди моложавой, полноватой женщины в очках:

– Не подскажете, который час?

Та, даже не взглянув на него, недовольно протянула ему пухленькую руку. На её запястье болтался браслетик с миниатюрными часиками. Чарышев только мельком успел разглядеть, что маленькая стрелка находилась возле цифры пять.

Женщина быстро убрала руку. А Вадим, будто не замечая пренебрежительного к нему отношения, игриво поблагодарил:

– Спасибочки! – но, увидев, как она брезгливо фыркнула, подумал: «Ну и фифа!». И довольный, что у него есть ещё около двух часов до закрытия столовой, вновь наклонился к книге, подперев голову руками.

А через несколько минут Чарышев уже не мог поверить прочитанному.