Грозовая девушка

Людям, в конце концов, всегда проще закрыть глаза на что-то, чем признать собственную невежественность. Начинался мой список физиологией, генетикой, биохимией и физикой, заканчивался астрологией, нумерологией и учениями китайских и индийских мудрецов.

И вот этот миг настал. Я справился…, но ошибся. Грозу нельзя приручить, этого я не учёл. Едва созданная мной девушка открыла глаза, у меня перехватило дыхание. Наши взгляды встретились, и я был ослеплён. В глубине её чёрных глаз, там, за внешней оболочкой, была бесконечность.

Бесконечность, внутри которой сверкали молнии и бушевал настоящий, безудержный, шторм.

В комнате, словно дорогими духами, мягко запахло озоном. От тела девушки, которую я создал, к кровати, словно мини-молнии, побежали статические разряды. Волоски у меня на коже поднялись. Комната заполнилась статикой. Девушка грациозно встала и шагнула к окну.

В комнате потемнело. Холодный поток воздуха ворвался в раскрытое окно, сорвав занавеску и разметав лежащие на столе бумаги.

Грозовая девушка молчала.

Я тоже. Все слова вдруг стали казаться мне глупыми и тяжёлыми, как и вся моя прежняя жизнь. За окном хлынул дождь. Яркие молнии ударяли в установленные во дворе громоотводы и разбрасывали шипящие искры. Ливень, гонимый потоком ветра, рвался в открытое окно.

Странно, как быстро человек ко всему привыкает. Уже спустя каких-то пару недель после появления нереального создания в моём доме, мне стало казаться что так было всегда.

Проблем с общением у нас с созданной мной девушкой не возникло.

По интеллекту и скорости обучения она явно превосходила большинство людей. Если, конечно, не всех. Не знаю почему, но последняя мысль слегка меня беспокоила.

Имя она выбрала себе сама. Просто на следующий после своего «рождения» день, вечером, сказала мне, что теперь её зовут Ая. Откуда она взяла это имя и почему остановила свой выбор именно на нём, я не знал.

Назвать Аю обычной у меня бы язык не повернулся, но и чрезмерно отличной от людей она не была. Почему-то меня не покидало ощущение, что она словно контролирует что-то в себе, подавляет свою природу.

И ещё. У неё совершенно не было чувств. Лицо её, холодное и непроницаемое, всегда выглядело одинаково. Тон голоса не менялся, о чём бы мы с ней ни говорили.

Чуть позже, впрочем, я всё же стал замечать кое-что. Иногда её меланхолия сменялась вспышками не вполне понятного мне раздражения. Вела себя Ая при этом как обычно, но…, я просто словно чувствовал что-то и всё.