СТЁРТЫЕ

– Это как?

– Ну, такой тип подходит познакомиться, то да се, если видит интерес, подбивает уже тебя познакомиться с кем-то, и тут же оп, и заявляет о твоем правонарушении. Тебя в расход, а он за новыми жертвами. Для них это – забава. А мы называем их “почти убийцами”.

– Жесть какая-то!

– Не! Жесть, это когда таких провокаторов наши вербуют.

– Зачем? – Яха аж задохнулся от удивления. Оказывается, он очень многого не знал о мире взрослых, куда так стремительно собирался ворваться.

– Ну, план же нам надо выполнять.

У Яхи отпала челюсть, а Горян пожал плечами, то ли соглашаясь, то ли безразлично подтверждая факт.

– Каждому свое, друже. Ты вот по утрам бегаешь. Значит, ты – их потенциальная жертва. И соответственно, наша. В общем, я предупредил.

– Но ты же отмажешь, если что?

– Если получится. Никаких гарантий. Система, брат, на то и система.

– Тоже мне друг, – скривился Яха.

– Да просто не попадайся на провокацию. Вечеринка сегодня в силе?

Яха задумчиво кивнул.

– Лады. Пока.

Экран потемнел, и Яха увидел в нем свое отражение. Высокий, стройный, подтянутый, с копной вьющихся волос, правильными чертами лица, и хмурым взглядом, в котором плескались зачатки разочарования.

***

Яхе нравилось чувствовать, как тонкие струны воды “ломаются” о его кожу, будоража нервные окончания. Уходила навязчивая тревога, отступали волнение и страх. Яха чередовал напор и температуру воды. Холодная остужала накал мыслей, горячая согревала и расслабляла.

Полчаса, и мир снова виделся Яхе большим и просторным, захотелось есть. Но в пищевом принтере осталось заправки лишь на йогурт. Яха достал банку, наполненную пищевыми табами, выбрал синюю и забросил в рот. Поморщился: вкус креветок был так себе.

Один из мониторов пискнул, сообщая, что на связи мама. Яха одобрил резким движением руки, и появилась женщина неопределенного возраста с ярко красными волосами.

– Сын, ты помнишь, что у тебя скоро перезагрузка? – вместо приветствия начала она, рассматривая свои ногти.

– Конечно, мам.

– Вот и хорошо. А то я волнуюсь.

Яха усмехнулся – ничто не указывало на ее волнение. Никогда. Впрочем, он уже привык. Свою мать Яха никогда не видел вживую, только с экрана монитора или благодаря проекции присутствия.

Мать подняла на него глаза:

– Хорошо. Целую.

И исчезла с экрана.

Яха вздохнул. Перезагрузка была обязательной для всех.