Кара Дон Жуана

 – Господин Караян? Поворот на Гагру вы проехали…

– Я направляюсь не в Гагру. Мне туда… – Андрей указал рукой вперед.

– М-м-м, – многозначительно промычал Масаев, углубляясь в изучение доверенности.

Андрей откинулся на сиденье, прикрыл глаза. Он предполагал, что инспектор будет долго просматривать его бумаги, затем потребует открыть багажник, аптечку, бардачок. Он будет искать оружие, наркотики, взрывчатку, расчлененный труп. Не найдя ничего подозрительного, начнет звонить в управление, дабы узнать, не числится ли в угоне Mercedes SLK с номером Р555СТ.

И добьется-таки того, что Андрей сунет ему купюру, лишь бы отстал.

Но инспектор повел себя необычно. Вместо вопроса «Наркотики, оружие при себе имеете?» он задал совсем другой, причем на абхазском языке, которым Андрей владел так же хорошо, как русским, армянским, французским:

– Эта машина принадлежит Гургену Караяну?

– Ну вы же сами видите, – Андрей показал глазами на доверенность. – Тут ясно написано…

– Он ваш однофамилец?

– Он мой двоюродный брат.

Инспектор сосредоточенно кивнул, покрутил права в руках, затем вернул их со словами:

– А Карэн Караян кем вам приходится?

– Отцом.

– Так вы сын Барса?

– Да, – немного удивленно ответил Андрей – его отца уже много лет не называли Барсом – все больше мсье Карайо-о-он. – А что, вы знали моего папу?

– Лично нет, но много о нем слышал… Мой старший брат на него работал когда-то… Давно, еще до войны… – Масаев помрачнел. – А в войну его убили…

– Сочувствую…

– А ваш отец, он живет за границей?

– Во Франции.

 – Андрей нетерпеливо побарабанил пальцами по рулю – в его планы не входила затяжная беседа с незнакомым человеком, да и отвык он во Франции от праздных бесед со случайными людьми. – Я могу ехать?

– Да, конечно… – Масаев махнул жезлом и отошел к обочине. – Вы в родные места путь держите?

– Да. Хотел посмотреть на развалины, бывшие некогда моим домом…

– Вы сильно удивитесь, увидев их…

Андрей не стал уточнять – почему.

Распрощавшись с инспектором, он завел мотор и помчал на своем кабриолете в сторону гор. Там, за перевалом, за бурной речкой, за заброшенной пасекой, стоит дом, в котором он вырос. Белый двухэтажный особняк, окруженный парком. Великолепный, богатый, гостеприимный когда-то, теперь заброшенный, обветшавший – в Абхазии много подобных руин. Разоренные, покинутые виллы, гостиницы, турбазы, есть даже вымершие поселки – война изгнала из них людей.