Бесценное наследство

А теперь еще остается четвертая книга, которую на прошлой неделе агент Дунбара продал за внушительную сумму. Публикация планируется в апреле.

Слишком поздно.

Чейз пробежался нетерпеливым взглядом по толпе. Судя по количеству народа в зале, публика проглотила наживку. Сюда приглашаются только самые богатые и знаменитые люди. Он уже заметил среди участников одного известного политика, а также звездного актера, который прибыл на аукцион инкогнито. Судя по слухам, его интересовали права на создание фильма по книге Дунбара.

Наверное, необычайно скромный и любивший уединение Дунбар переворачивается сейчас в гробу.

– Кто больше? – повторил аукционер, поднимая молоток в последний раз.

Чейз с легкостью сохранил невозмутимое выражение лица, но внутри торжествовал. Рукопись станет его. Он уже слышал приятный шелест бумаги под пальцами.

– Пятьсот десять тысяч долларов. Спасибо, мэм. Чейз шепотом выругался и снова поднял табличку. Ведущий кивнул в его сторону:

– Пятьсот двадцать тысяч.

Изящно одетая блондинка, сидящая рядом с ним, оторвалась наконец от мобильника и шепнула Чейзу на ухо:

– Вы ведь знаете, что книга будет опубликована через шесть месяцев?

– Да.

Она немного подождала, но, не дождавшись от Чейза комментариев, пожала плечами и вернулась к звонку.

И вдруг…

– Пятьсот тридцать тысяч долларов.

О нет, это невероятно! Чейз проследил за взглядом ведущего. Его соперница стояла на другом конце комнаты, в трех рядах от него, прижавшись спиной к стене.

Девушка была небольшого роста, с огромными глазами, огненными волосами, стянутыми в нелепый пучок. На ее губах играла кривая ухмылка. Чейз невольно подумал о том, что строгий черный костюм невыгодно подчеркивает бледность ее кожи.

Понятно. Судя по тому, что она снова подняла его ставку, настроена она очень решительно.

«А ведь и она, – решил Чейз, внимательно изучая ее, – умеет сохранять невозмутимое спокойствие». Судя по всему, эта женщина привыкла всегда получать то, что хочет.

И вдруг осколок прошлого пронзил его мысли, заставив губы задрожать от тысячи горьких воспоминаний.

«О нет! Тебе больше не шестнадцать, и она совсем не похожа на одну из Безупречных».

Безупречные… Боже, он столько сил потратил на то, чтобы не вспоминать тех троих ничтожеств и их язвительных подружек, оставшихся в его прошлом. Безупречно одетые, безупречно популярные в обществе, безупречно презрительные ко всем, кто не подходит под их стандарты жизни.