Гарди. Предсказатель Северных Рун

– Пойдём, друг дорогой, в шахматы лучше поиграем сразу! Ну его, этот пир! Надоело мне пьянствовать сегодня! Да и поговорить бы надо.

А Гарди ещё в дверях обернулся, подмигнул Вакуле Сиверовичу. Типа, удачи тебе в службе, ДЕСЯТНИК.

Сто серебрянников

Помер десятник Большак. И народился тот час Большак сотник.

Той истории полу – година уже. Освоился сотник. Другой человек, не иначе! И сам уверенней да осанистей. И одежда краше да добротнее. Оно же в жизни как? Где войну землица сырая да холмик невысокий, там войну из стражи – монетка малая.

Десятнику – уже десяток. А сотнику, знамо дело, – вся полновесная соточка! Только людей знать нужно. Против сильного дуром не переть. Слабого обижать в меру, скромно. Шкуры не драть заживо. Оно ведомо давно – если крысу в угол загнать, так и крыса волком станет. Так и с людьми! С пониманием нужно. Дружить с людями, значится, по-человечески.

Вот и дружили.

Сидели в комнатке на втором этаже двое.

Вино греческое. Пирожки. Сало доброе, с чесночком. Водочка анисовая. Большак-сотник, а напротив – Зоська Безухий.

Безухий – это и имя-прозвище, и профессия. И уважуха среди коллег. Знамо дело, за что у нас уши режут! Большим человеком был Зосима в Городе. Все пристани под ним! Был он тускл, незаметен. Шестой десяток разменял уже. Седой, как лунь. Только брови мощные чёрные. Да глаза огнём горят под теми бровями.

Такой человек, что со спины взглянешь и не заметишь.

А в глаза посмотришь – вовек не забудешь!

То, сё, и приспросился Безухий:

– Слышал я, что богат сильно Гарди, рунный мастер залётный. Мои пацаны приглядываются давно.

– Ну, скажи им, чтоб гляделки не проглядели! – сотник сытно рыгнул и отпил вина, – Он твоим мальцам глаз на жопу натянет, не говори потом, что я не предупреждал!

– Защищаешь? Поговаривают, ты его молитвами сотником стал.

– Да моя защита ему ни к чему.

Он с самим князем дружен!

– А мне донесли, что в ссоре. Две седмицы назад спустил его князь с крыльца. Ещё и шкуру содрать грозился, – Зосима закинул в глотку стопарик анисовой, – Ух, хороша водица! Так что, не ходок он больше в детинец. Без защиты теперь. Сам по себе.

– Захочет князь внове в шахматы поиграть, слово мудрое услышать, вот и кончится опала, – Большак встал, покачиваясь, – Ладно, пойду я.