Время 8:18

– Товарищ старшина, там немец прячется! – услышали друзья зычный голос этого самого Хохла, который привстал и показывал в сторону их лежки. Солдаты тут же встрепенулись, а старшина, который сидел в кузове ближе к кабине, тоже вскочил и сорвал с плеча винтовку.

– Руки вверх! Кто там?! – закричал старшина и направил винтовку в сторону Генки, которого они заприметили среди ветвей.

А он дернулся за дерево, чем уже определенно выдал свое место, и тогда старшина и Хохол оба выстрелили в его сторону почти одновременно.

Если бы Генка не сполз на землю и не вжался бы лбом в дерн, то две винтовочные пули моментально прошили бы его, как прошили довольно большое дерево перед ним. Только ошметки коры и свежие зеленые щепки полетели в разные стороны.

Водитель машины наполовину высунулся из кабины, суровым взглядом осматривая кусты рядом с дорогой. А остальные солдаты взяли оружие наизготовку и что-то выжидали, не стреляя без приказа. Хохол притаился у борта, стало тихо. Только мотор ЗиСа тарахтел и громко кудахтал.

Егорыч в этот момент отползал за дерево ближе к Генке и, подняв немецкий карабин невысоко над землей перед собой, потянул ее в сторону. Раздался оглушительный выстрел, которого не ожидал ни Егорыч, ни остальные. Люба едва открыла глаза от первого залпа, как тут же зажмурилась снова. Марат уже просто лежал на земле, поправляя сбившийся от движения немецкий китель, и смотрел на остальных. Никита же замер и просто ждал, что же произойдет в следующий момент.

– Засада! – закричали в кузове, грузовик взревел, и машина, отплевываясь выстрелами, помчалась дальше по дороге.

Пули пронизывали, казалось, весь лес, свистели и ужасно неприятно ныли над головой. Но это была лишь малая часть. А основная масса выстрелов приходилась как раз в землю и в деревья перед ними. ЗиС очень быстро скрылся из виду, стрельба прекратилась, и установилась тишина, особенно заметная уху после такого яростного огня. Слышно еще было, как мотор грузовика ревел где-то в лесу, удаляясь. Время от времени звук пропадал, но потом снова появлялся.

Генка первым пришел в себя и стал осматриваться. Все дерево над ним оказалось прострелено и раскрошено на уровне груди. Стряхивая с головы стружки, он оглядел остальных.

Все были живы. Марат крайне внимательно вслушивался в тишину, Люба просто лежала, крепко зажмурившись, а Егорыч рукавом вытирал с лица кровь.

– Куда тебя? – Никита припал еще сильнее к земле и тянул Егорыча за рукав.