Биение сердца

С большим усилием, Дана заставила себя поднять глаза, чтобы выяснить, кому же все- таки принадлежит эта белая, гладкая ручка, с таким упорством пытающаяся растолкать ее. Понемногу, затуманенный слезой глаз, вырвал из окружающей обстановки склонившееся над Данной лицо, серые глаза которого с растущей тревогой смотрели на нее. Синяя фуражка с эмблемой самолета, сидевшая на строгой прическе из белокурых волос, наглухо застегнутый на самую верхнюю пуговицу безупречной белизны блузы воротник, свидетельствовали о том, что перед Данной стюардесса, всеми силами пытавшаяся получить от нее ответ, вопрос на который, судя по ее озабоченному выражению лица, был задан довольно- таки давно.

– Девушка, с вами все в порядке? Как вы себя чувствуете? Вы меня слышите? Вы можете мне ответить? – Вопрошала молоденькая стюардесса Дану.

Мелькнула мысль, что если она не ответит, то красотка стюардесса поднимет на ноги весь авиасалон воздушного лайнера, в главе со всем экипажем и пассажирами вместе взятыми.

Ценою невероятных усилий, Дана сосредоточила свой взгляд на лице заядливой бортпроводницы, и слегка надтреснувшим голосом, как последствие долгого молчания, ответила

– Да, да, спасибо, у меня все в порядке, все просто отлично, немного замечталась….

– Понимаю… – Натянуто улыбнулась стюардесса, на бейдже которой, большими, золотистыми буквами выводилось имя «Валерия». -Простите, что так настойчиво вырываю вас из ваших грез, просто мне показалось, что вам не совсем хорошо.

Я уже подумала, что возможно вы испугались взлета. Знаете, очень многие пассажиры боятся взлетов и посадок, а когда наш борт попадает в зону турбулентности, так вообще, такую панику поднимают…

И по мере того, как красноречиво стюардесса Валерия описывала все трудности и заботы связанные с ее работой и боязливыми пассажирами, Дана опять начала терять, обретенную с таким трудом, нить недавнего разговора.

Взгляд ее опять затуманился, голос стюардессы зазвучал как из далека. Смышленая Валерия еще раз присмотревшись к неразговорчивой пассажирке по своему истолковала отстраненный вид девушки. В силу своей юности, беззаботной жизни, к которой приложили свою небедную руку родители Леры, так как она была единственным и любимым ребенком в семье, Валерия, безмолвный вид Даны, и правда приняла за мечтательность.