Мурашки бытия

Мурашки бытия

Аксинья Берлиоз

Как часто мы приносим во взрослую жизнь случайные суеверия других?В детстве кто-то из взрослых сказал мне: «Взрослые не видят цветных снов. Только черно-белые. И вообще мало кто из взрослых видит сны».

Мурашки бытия

Аксинья Берлиоз

© Аксинья Берлиоз, 2019

ISBN 978-5-0050-3421-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В детстве кто-то из взрослых сказал мне: «Взрослые не видят цветных снов. Только черно-белые. И вообще мало кто из взрослых видит сны». Сейчас уже сложно вспомнить, сколько мне было тогда лет, кто был этим «благожелателем» и в какой связи он решил поделиться со мной этим знанием. Главное, что произошло уже после этого – я начала бояться того, что в повзрослею и перестану видеть сны. Или, что еще хуже, начну видеть их в черно-белой гамме.

Сколько себя помню, сны мне снились всегда, с самого детства. Я всегда их очень хорошо помнила – могла пересказать, записать. Иногда, если сон был очень интересным и увлекательным, и вовсе умудрялась досмотреть его на следующий день. Для этого перед тем, как лечь спать, нужно было уютно свернуться комочком, в деталях вспомнить всё, что снилось накануне и словно зажмуриться в момент кульминации – на том моменте, где проснулась. И сон продолжался…

Подобные сериалы, бывало, продолжались по несколько дней, а иногда даже целую неделю подряд. Я старалась никому об этом не рассказывать, особенно взрослым. Если кому-то расскажу, это наверняка закончится, казалось мне.

Одно из первых воспоминаний – мне года четыре или пять. Я уже «взрослая», потому что теперь сплю не в маленькой кроватке рядом с родителями, а в отдельной комнате. Сейчас мне кажется, что это была одна из первых ночей на новом спальном месте – в своей собственной комнате.

Сон был очень интересным, сейчас даже кажется фантастическим. Я путешествовала по каким-то невообразимо красивым местам, там были красивые дороги на много полос, и повсюду ездили грузовики.

Все люди вокруг воспринимали их просто как большие грузовые машины, но я чувствовала, что они – совсем не то, что все в них видят. Когда люди скрывались и вокруг не было ни одной живой души, они начинали мигать огромными фарами, разговаривать со мной и я даже могла управлять ими с помощью силы мысли. Мне не приходилось ничего говорить вслух.

«Красный, езжай прямо,» – думала я.