Я с тобой, моя малышка!

На самом деле, еще во время развода Андрей договорился с Ириной, о том, что они не будут настраивать дочку друг против друга, и не позволят этого тем, с кем в дальнейшем будут строить отношения. Любовь к ребенку оказалась сильнее взаимной ненависти, и более менее благополучно удерживала обоих от того, чтобы нарушить данное слово.

Валентина это понимала и принимала, была согласна, что это правильно, но в такие моменты как сейчас, выдержка ей изменяла и иногда все же прорывалось у нее честное мнение о бывшей жене любимого мужчины.

Андрей походил немного по комнате, потом вернулся и сел рядом с ней на диван. За эту вспышку ему сразу же стало стыдно. Бесит его Ирина, а срывается он на Вале! Да кому бы другому за такой тон в ее сторону он бы не задумываясь в морду дал!

– Валюш, прости! – он протянул руку, и ее нежная кисть доверчиво прильнула к его ладони. – Извини меня. Ты здесь ни при чем! Просто… Господи, когда я уже увижу Наташу?

Валентина прижалась к нему всем телом и принялась ласково гладить его лицо и плечи.

Ей очень хотелось утешить его. Андрею было плохо, и ей от этого тоже было плохо.

Конечно, она мало что могла изменить в этой ситуации, но зато она могла подарить ему свою любовь и ласку, просто побыть с ним рядом, просто сделать хоть что-то, чтобы ему стало легче…

***

– Света, ты должна поговорить с Валентиной, – повелевающим тоном сообщила Ирина Аркадьевна. Она удобно расположилась в постели, обложенная подушками, и уютно укутанная в одеяло.

Рядом, на тумбочке, приветливо горел ночник.

Ирина Аркадьевна маленькими глотками отпивала горячий липовый чай из тонкой фарфоровой чашки, расписанной синей кобальтовой сеткой. Чашку эту, как и еще несколько предметов из некогда большого сервиза, бабушка Вали очень любила и не упускала случая напомнить, что узор на ней – не просто красивое сочетание цветов и линий, а вечное напоминание о блокаде Ленинграда.

– О чём? – меланхолично поинтересовалась ее дочь.

Она примостилась на стуле около кровати, и, облокотившись локтем на его спинку, подпирала ладонью усталую голову.

– Ни о чём, а о ком. Об этом её, как там его?.. – она пренебрежительно пощелкала пухлыми суховатыми пальцами.

Светлана едва заметно вдохнула. О том, что избранника внучки зовут Андреем, Ирина Аркадьевна помнила прекрасно, но всякий раз имитировала забывчивость, считая, что таким образом подчеркивает своё к нему отношение.