Узы купидона

У него блестящая, медная кожа, руки и ноги покрыты мехом, а зубы напоминают железные шипы. Очень привлекательно.

– Кто ты?

Пф. Похоже, ко мне прислали переговорщика.

– Эмили, приятно познакомиться, – отвечаю я, протягивая руку.

Переговорщик такой высоченный, что мне приходится задрать ее так, словно я хочу отбить ему пятюню. А вот он мне в ответ руки не протягивает. И я опускаю свою, как последняя неудачница.

Неловко.

– Эмили? – переспрашивает он, хмурясь, и его медная кожа собирается морщинами. – Никогда не слышал о фейри эмили.

У тебя что, кровь смешанная, как у безродной дворняжки?

– Эй, почему ты так меня называешь? Это у тебя мех, приятель.

Я слышу чей-то вздох и, оглядевшись, понимаю, что вокруг собрались зеваки. Оказывается, целая толпа наблюдает за нашей беседой. Им всем интересно, что я отвечу.

От чего, честно говоря, мне немного обидно. Я выгляжу не настолько странно, как некоторые из них. Вон у того парня нос похож на губку. Ноздри все в дырках и вряд ли чистые.

Фейри с медным мехом сердится из-за того, что я назвала его псом.

Он выпрямляется во весь рост и скрещивает руки на груди. И у него их четыре.

Мое раздражение тут же сдувается как шарик, и я принимаюсь рассматривать его конечности.

– Боже, четыре руки! – восклицаю я. – Тебе, должно быть, невероятно удобно. Хотела бы я иметь четыре руки. Например, если я буду что-то нести, и вдруг зачешется кожа, – говорю я, указывая на правую руку.

На тот самый участок кожи, который зудел больше пятидесяти лет, ведь у меня не было настоящего тела, и я не могла почесаться.

Можете представить, что вас преследует непрекращающийся ни на мгновение зуд в течение пятидесяти лет? Да, настоящая пытка.

– То есть вот я несу что-то, да? Обе руки заняты, так что я никак не могу почесаться. Ужасно неудобно. А у тебя рука всегда… под рукой. Настоящий каламбур. Уверена, что ты можешь нести что-то в руках и чесаться, да? Правда здорово. Серьезно, тебе повезло, поздравляю.

Он лупает на меня глазами.

На меня часто так реагируют. Я просто фонтанирую словами. Это хроническое.

Я обхожу его.

– Ладно, удачного дня тебе и твоим рукам.

Не успеваю я сделать и двух шагов, как передо мной появляется еще один фейри, и он выглядит так, будто наполовину является осьминогом. У него восемь рук. Серьезно, они издеваются.

– Что ты за фейри? – спрашивает он.

Я все еще пытаюсь игнорировать этот вопрос, но понимаю, что рано или поздно придется на него ответить.